Зарисовки от Ремара

Репутация

Руины леса Мирумога были еще одним местом, которое Бехрем посещал довольно часто. В отличие от кентавров племени Лонарос или приспешников Хадум, его обитатели не были непосредственной угрозой мирным жителям. Охранявшие руины боевые машины Древних нападали на всех, кто входил на их территорию, но никогда не пытались ее расширить. Причины для сражений с ними были куда более эгоистичными. Торговцы Камасильвии давали отличную цену за фрагменты древних орудий, напоминавшие на вид обычную кору. А поглощение их силы великолепно помогало культивации собственной магии. Руины Мирумога Бехрем использовал, чтобы увеличить собственное могущество для противостояния растущему влиянию Хадум.

Хассашин привык работать в одиночку. Однако в данном случае он сам не заметил, как ситуация изменилась.

Началось все с малого. Астрологи предсказали четыре недели нарастающего благоприятствования развитию магических способностей, включая пик силы, когда эффективность культивации возрастет десятикратно. Вскоре после того, как это произошло, к нему подошла молодая куноичи по имени Айсин из семьи Мейвлресс, из одной волны Пробуждения с Атраном. Она спросила, где силы растут быстрее всего.

Разумеется, он рассказал ей про руины Мирумога. И разумеется, не смог отказать ей в том, чтобы сопроводить ее в эти руины. А вот чего он совершенно не ожидал, так это того, что через пару дней увидит на условленном месте вдобавок к куноичи также Аику и Ломни. Пятой в их команде обычно была лучница по имени Рейсум. Иногда присоединялся и Дерент, но заметно реже: большую часть времени Бехрем посещал руины в окружении женщин.

«С боевым гаремом!» - шутили по этому поводу Джаэрин и Латиль. Бехрему шутка особенно смешной не казалась.

Может быть, потому что когда он предложил Ир Флесс присоединиться к этому занятию, она отказалась. В последнее время Темный Рыцарь практически забросила походы, сражения и приключения, занимаясь в основном молочным производством в Оливии и кораблестроением в Эферии. Само по себе это Бехрему даже в чем-то нравилось: будучи выходцем из патриархальной валенсийской культуры, он считал войну занятием в первую очередь мужским. Мелькала даже вполне приятная мысль, что она может жить мирной жизнью во многом потому что такие как он защищают север континента от угроз из пораженных регионов.

Однако печалила его мысль о том, как это разделяет их. Он был все время в походах, и встретиться им удавалось крайне редко, а когда удавалось, эти встречи оказывались весьма мимолетными. Бехрем сознавал, что возможно, он сам делал что-то не так. Что в охоте за силой он начинает забывать то, что действительно важно. Но вот что с этим можно поделать – это понимание от него ускользало.

Да и некогда ему было сесть и всерьез подумать над этим. Приближающийся пик силы продлится всего неделю, и нужно было извлечь из него максимум. В этом хассашин был полностью согласен с Айсин.

Поэтому он снова приложил ладонь ко лбу, формируя лезвие ветров, прорезающее пространство. Эту силу он раскрыл в себе совсем недавно и до сих пор не привык к ней. Сквозь разрыв пространства проявилась группа песчаных демонов, обрушиваясь на ряды бораров – строевой пехоты Древних.

Демоны бросились в прорыв, предваряя наступление.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Гхаг наблюдал за происходящим на холме, стиснув зубы в бессильной ненависти. С такого расстояния он мало видел деталей, но недостаток информации легко компенсировался воображением.

Человек с алым клинком, от которого фонило энергией Бога-Труса, пришел на их землю, чтобы убивать его народ. О, он не торопился. Игрался, как кошка с мышкой. Растягивал процесс. Наносил раны, давал противнику почти сбежать, и только потом добивал. На мгновение Гхаг даже порадовался, что люди как правило не различают мужчин и женщин алтарных бесов. А то с этого чудовища сталось бы…

Но эта мысль не спасала от стоявших в ушах криков боли и агонии умирающих сородичей. Переполнявшая беса сила Хадум требовала тотчас же покарать обидчика, но наложенное той же Хадум табу не позволяло даже приблизиться.

Но разве стала бы Хадум потворствовать их темным порывам, если бы не хотела, чтобы они проявляли их? Разве не для того алтарные бесы присягнули Хадум, чтобы никогда больше не чувствовать себя слабыми?

Гнев разгорался все сильнее, и вскоре Гхаг почувствовал, что ему глубоко плевать на все табу. Тот, кто убивал его сородичей, должен умереть. Пришпорив своего скакуна, всадник с оглушительным боевым кличем бросился в атаку.

Он не успел даже понять, что его убило.

***

Старое доброе убийство охраняемой цели. Бехрем никогда бы не подумал, что мог соскучиться по этому. Честно говоря, когда Хинода принесла ему добытую информацию об одном из генералов, которым Хадум доверила завоевание Серендии, он отнесся к этому без особого энтузиазма. Несмотря на сотрудничество с Ризенцией, войну в Эльвии они медленно, но верно проигрывали, и убийство одного генерала, который, будучи контрактором с Черным Духом, не мог умереть окончательно, никак не могло переломить ситуацию.

И все-таки, только сейчас хассашин понимал, как соскучился по ощущению, что он четко знает, что делать. Когда его усилия были направлены на сближение с Ир Флесс, именно этого чувства ему не хватало сильнее всего. В любви не бывает надежной тактики, и этим любовь его бесила. Убийство – оно попроще будет.

Первым делом нужно было заставить противника проявиться. В качестве портала в карманную реальность, где проживал командующий бесов, выступало магическое знамя. Однако чтобы открыть его, нужна была жертва могущественного существа. Такие существа в армии бесов были, но Хадум предусмотрительно запретила им даже приближаться к знамени.

Что ж. Человеческий фактор никто не отменял. Точнее… бесовской? Нет, не те коннотации. Будет человеческий.

И вот, Бехрем устроил террор. Он налетал на бесов, уничтожая их – и заботясь о том, чтобы выбранная жертва, один из бесов-всадников, видел это. Рано или поздно тот должен был не выдержать.

И вот, ритуал был совершен.

- Давно не виделись, Бхег, - ухмыльнулся хассашин, сидя прямо на знамени и весело болтая ногами.

Трусливый Бхег поднял на него глаза, опознав того, кто неоднократно убивал его в Разломах Тьмы, и оглушительно взревел:

- Ты! Я так и думал, что ты заявишься сюда!

- Тогда ты мог бы припасти хорошего вина для встречи, - укорил его Бехрем.

И тут же, пронзив пространство, переместился вниз. На верхушку знамени обрушился усиленный магией удар цепью.

- С нашей прошлой встречи мои силы возросли втрое! – заявил Бхег, замахиваясь для нового удара.

- А склонность к БДСМ, я смотрю, осталась, - ответил Бехрем, выставляя ему навстречу магический щит.

Командир бесов вскинул ладонь, и со всех сторон открылось множество порталов, из которых полезли элитные войска бесов. Бехрем был к этому готов: навстречу бесам бросились песчаные демоны.

- Итак, потанцуем, - ухмыльнулся хассашин.

Ни на секунду он не останавливался на одном месте. Он изворачивался ужом и пронзал пространства, вновь и вновь обрушивая на врагов все новые и новые боевые заклинания. Мощь магии Ааля столкнулась с колдовством Хадум.

И медленно, но верно Ааль одолевал.

- Знаешь, - заметил Бехрем, стоя над павшим на колени противником, - По-моему, ты продешевил. За продажу души Хадум ты мог бы просить увеличение сил хотя бы вдесятеро.

«Каратель барханов» довершил битву. На какое-то время Хидель в относительной безопасности.

Где-то за спиной раздались одинокие хлопки.

- Отличное представление, - произнес смутно знакомый низкий, бархатный баритон.

Обернувшись, Бехрем увидел затянутого в черное мужчину; несомненно человека. Лицо его невозможно было рассмотреть в тени шляпы, но движения выдавали опытного убийцу.

- Благодарю, - осторожно произнес валенсиец, не зная, чего ждать от незнакомца.

Тот в ответ рассмеялся.

- Не стоит, - сказал он, - Наш общий знакомый передает привет.

В последнее мгновение Бехрем понял, что это значит. Хассашин вскинул левую руку, и «Лезвие Откровений» ударило в выставленный магический щит. Незнакомец в черном уже несся ему навстречу.

Обманное движение. Прорыв пространства. Оказаться у противника за спиной. Тут же нанося быстрый, неотвратимый удар мечом.

Клинок ударился о клинок.

- Я знаю наперед каждое твое движение! – воскликнул незнакомец.

Его меч вспыхнул золотым, и Бехрем почувствовал, что падает. Обычный «Каратель барханов» сбил его с ног.

- Мои силы больше в десять раз! – провозгласил противник, обрушиваясь на него сверху.

Пронзив пространство, Бехрем оказался в нескольких ярдах сбоку. Брошенный кинжал незнакомец ожидаемо блокировал, но хассашин и не слишком рассчитывал на него. Короткое заклинание позволило перенестись в точку над местом попадания, обрушиваясь всем весом на выставленный щит.

Магическая защита распалась, и клинки столкнулись в клинче.

- Кто ты такой?! – крикнул Бехрем в лицо противнику, силясь передавить его клинок своим.

И повинуясь какому-то наитию, телепортировался назад, уходя из-под мощнейшей атаки Пришествия.

- Я тот, кто ненавидит тебя больше всего на свете! – ответил противник, атакуя вновь.

Два бойца бросились друг на друга, разминувшись на считанные дюймы. Бехрем призвал песчаных демонов, но противник повторил его заклятья зеркально. Видимость сразу же ухудшилась.

Вот только казалось, что противнику это ничуть не мешает. Несмотря на сталкивающиеся песчаные вихри, он легко выследил добычу. Волна энергии выбила шамшир из рук Бехрема. Вторая – сбила его с ног.

Хассашин почувствовал сталь у горла.

- Так кто же я? – спросил его незнакомец.

И тут валенсиец услышал тихий, мелодичный шепот, от которого его сердце радостно забилось. Огьер. Да. Его противник совершил всего одну, но очень серьезную ошибку.

Бехрем протянул руку, и в его ладонь лег клинок, сотканный из воды. Оружие, специально созданное против приспешников Хадум. Оружие, которого, - откуда-то он это знал, - его противник боялся больше всего на свете.

Хассашин нанес удар, выпуская золотую волну «Карателя барханов». И тогда нападавший… просто исчез.

«Кто же я?» - звучал эхом его вопрос над опустевшим полем боя.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Начало истории Перфетты Серик и вторая встреча Бехрема с Таинственным

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

- Это точно? – уточнила Латиль, скептически оглядывая схему.

Бехрем кивнул.

- Сопоставив воспоминания Имлары, нам удалось вычислить время и место, где Иллезра будет искать следующую реликвию Древних. Если мы вовремя доберемся до развалин Гистрии, то может быть, сможем перехватить её.

- А что же ключ? – спросил Клейидар, - Руины Гистрии не открываются кому попало даже в благоприятный момент. Чтобы открыть их, нужен ключ.

Бехрем снова кивнул:

- У меня есть сведения, что ключ Иллезра уже нашла. Ознакомьтесь.

Письмо с гербом королевского дома Одираксии прошло по рукам.

- Хм. Значит, одного из ее гомункулов недавно видели в обществе неизвестной колдуньи в белом, - задумчиво отметила Латиль, - И Вьентиано намекает, что будет не против, если мы заберем гомункула себе. Но зачем ей все это?

Хассашин развел руками.

- Онели королевы создавались для борьбы с Хадум. В этом плане можно считать, что таким своеобразным образом она выполняет свой союзнический долг. Впрочем… Разумеется, под этим мотивом скрывается и второй. И третий.

- Или это свадебный подарок тебе? – невинно осведомился Джаэрин.

Бехрем сделал вид, что пропустил шпильку мимо ушей.

- В любом случае, если мы хотим перехватить их, нужно поспешить.

***

- Это здесь?..

Перфетта уже начинала терять терпение. Ей не нравилось в пустыне. От песка зудела вся кожа, а палящее солнце немилосердно напекало голову.

- Мы почти на месте, - заверила Иллезра, - Ваше высочество.

Белая колдунья была одной из немногих, кто поверил Перфетте Серик, истинной наследнице Кальфеона. Она многое сделала, чтобы помочь ее возвращению на трон, положенный ей по праву. Перфетта даже пообещала себе, что когда ей удастся свергнуть ублюдков и узурпаторов, именующих себя Парламентом Кальфеона, она оставит для Иллезры самое привилегированное место при своем дворе.

Девушка искоса посмотрела на колдунью. А может быть, и не только. Иллезра уже намекала ей, что…

Между тем, ее размышления грубо прервали.

- Картиан! – раздался боевой клич.

Незнакомые ей воины в черных доспехах появились, как из-под земли.

- Кто это такие? – лениво осведомилась Перфетта. Она не сомневалась, что они ей не ровня.

- Не знаю… - растерянным тоном ответила Иллезра, - Защити меня. Пожалуйста.

Кивнув, принцесса раскрутила цепь моргенштерна и сделала шаг вперед. Ну что же, потанцуем.

И тут раздался грохот пушечного выстрела.

***

По плану первый ход должен был делать Гарнарр. Его наручная пушка производила адский грохот. Если Иллезра припасла каких-либо союзников, то сейчас они все должны были сбежаться на шум, издаваемый «тупоголовым варваром, пытающимся грубой силой продолбить кладку Древних».

Основная же задача ложилась на плечи Бехрема и Атрана. Хассашин скользил через пустыню, как тень. Наличие другой силы, пытавшейся помешать Иллезре, стало сюрпризом, но не должно было потребовать изменений в плане.

- Так-так, ну и что тут у нас? – послышался справа знакомый голос.

Бехрем мгновенно развернулся, принимая на щит удар Карателя Барханов.

- Я ведь говорил: я знаю о тебе все.

Приспешник Хадум метнулся ему навстречу. Трижды столкнулись два шамшира, и в очередной раз Бехрем с неудовольствием отметил, что этот противник несомненно превосходит его в мастерстве.

- Так что же, Бехрем Интаил? – осведомился противник, складывая заклятье, - У тебя есть ответ на мой вопрос?

- У меня нет, - ответил Бехрем, - Зато у него есть. Давай!

Стрела, наполненная испепеляющим Тьму Светом, идеальное оружие против Хадум, была нацелена в спину нападавшему. Ни один человек не успел бы увернуться или защититься.

Этот – смог. Мгновенно развернувшись, приспешник Хадум принял удар на магический щит. Тьма, дававшая ему силы, попросту поглотила свет, ассимилировала его – превращая в энергию.

Бехрем понял, что будет дальше, за мгновение до удара.

- Назад! – крикнул он, отшатываясь от фиолетовой вспышки Пришествия.

И тут же вынужден был принять на щит Зовущее Лезвие. Двенадцать песчаных демонов набросились на него и Атрана.

Та же самая сила, что он сам лишь недавно открыл в себе.

- Думаю, я выиграл достаточно времени, - заявил приспешник Хадум, пока они отражали эту атаку.

- В конце концов… я никогда не любил задерживаться в Валенсии.

И с этими словами он растаял в воздухе.

***

Перфетта уже в буквальном смысле замахалась. Древним явно было нечем заняться. Она даже представила, как какой-нибудь безвестный чародей-Древний долгими одинокими ночами клепает от скуки новые и новые орудия для охраны Гистрии.

Но вот, наконец, последний страж пал. Вешая на пояс моргенштерн, Перфетта поинтересовалась у наблюдавшей за сражением Иллезры:

- Ну, как я тебе?

Ответом ей была одобрительная улыбка, от которой на сердце потеплело.

- Мне будет не хватать тебя, - доверительно сообщила Иллезра.

- Так ты не хочешь остаться при моем дворе, когда я отвоюю свой трон? – разочарованно спросила нова.

Колдунья не ответила ей.

- Ладно, - сказала Перфетта, поворачиваясь к запечатанной двери, - Так как нам ее открыть? Ты говорила, что ключ у меня…

И в этот момент острая боль пронзила ее спину.

- Ты и есть ключ.

Перфетта пыталась было что-то ответить, но уже не могла. Смертельно раненная, она могла лишь бессильно наблюдать, как Иллезра входит в открывающиеся двери. Лишь напоследок колдунья бросила на нее взгляд, полный сожаления.

- Прости, но так вышло.

***

- Иллезра!

Едва вбежав в зал, хассашин понял, что опоздал. Белая колдунья стояла над телом смертельно раненной светловолосой девушки. В зале ощущалась пустота; силы Черных Духов, наполнявших реликвию, были полностью высосаны.

- А, Бехрем, - улыбнулась колдунья, - Прости, но ты опять опоздал. Кстати, классная куртка. С голым животом тебе очень идет. Хотя для пустыни не очень практично.

- Что ты сделала? – прервал ее валенсиец.

В ответ Иллезра рассмеялась:

- В прошлом ты не был таким глупым. Стареешь или влюбился?

Бехрем сдержал рвущийся ехидный ответ. Не было времени. Бросившись вперед, он занес шамшир для удара, но лезвие лишь бесполезно рассекло воздух.

Лишь ехидный смех исчезнувшей Иллезры сопровождал его.

Хассашин поднял на руки тело девушки, как и он когда-то, поверившей сладким посулам. К нему уже приближались Атран, Гарнарр и Клейидар.

- Она еще жива, - сказал Бехрем, поднося к губам умирающей флакон, наполненный эссенцией Кагтунака Пепельного Полумесяца.

- И в ней чувствуется энергия Черного Духа, - добавил мудрец.

Бехрем кивнул:

- Похоже, один из них поспешил заключить с ней контракт, чтобы не разделить участь собратьев. Двум жертвам Иллезры нужно держаться вместе. Ладно, пойдем отсюда.

- Куда ты ее потащишь? – осведомился Клейидар.

- В Каменный Зал Древних. Помнится, Игорь Бартелли давно просил у нас выделить человека для решения проблемы в замке Крон.

***

Перфетта медленно открывала глаза. Что произошло? Она могла вспомнить лишь какие-то отдельные образы. Битва… Пустыня… Гигант… Иллезра…

- Что?.. Где я?.. Кто я?.. И кто меня переодел?
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Ощутив чье-то присутствие, Бехрем немедленно перехватил шамшир поудобнее. Он находился в лесах Камасильвии, где добывал лазурит для украшения своего особняка. Однако незваные гости заставили его насторожиться.

Никем незамеченный, он вышел в тыл потенциальному противнику – зловещей фигуре в черном балахоне. Он уже сталкивался с такими в Камасильвии: они наносили колдовские символы на деревья в лесах Мирумога и Альв; как он предполагал, готовясь подвергнуть местные создания порче Хадум, как это уже произошло в Серендии и Кальфеоне. Однако в большинстве случаев они исчезали, прежде чем он успевал перехватить их.

Однако этот культист был не из таких. То ли слишком увлекся, то ли был недостаточно опытен, но он не заметил приближающегося хассашина, - пока не стало слишком поздно.

Волна энергии сбила предполагаемого сектанта с ног. В то же самое мгновение Бехрем прижал его к земле, фиксируя руки и скидывая капюшон.

И увидел характерное фарфорово-бледное лицо молодой эльфийки из народа ахибов.

- Пусти меня, псих! – воскликнула она, тщетно пытаясь вырваться.

- Не дергайся, я все равно сильнее, - предупредил Бехрем, - Ответь на мои вопросы, и я сохраню тебе жизнь. Зачем ахибам осквернять эти леса?

- Я понятия не имею! Пусти меня! Я все поняла, я не убегу!

- То есть, как, понятия не имеешь? – не понял Бехрем, - А как же символы, что ты нанесла на дерево? Зачем ты это сделала?

И осекся, глянув на обсуждаемые «символы». На дереве возле самой Граны красовалась гордая надпись:

«Берейли Онет – дура!»
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Хотя после откровений о его природе Клейидарр фактически отошел от дел и занимался фермерством в Кальфеоне, время от времени он возвращался к исследованиям времени и пространства. Память его оригинала содержала проект машины, позволявшей отправлять послания в прошлое самому себе. И как ни старался мудрец выбросить это из головы, что-то в нем настойчиво требовало доказать самому себе, что по крайней мере его интеллект – это не ложь.

Увы, пока успехи были довольно скромными.

«Ссссстттт», - трещала машина.

По замыслу она должна была выдавать «Тест, тест, тест». Но судя по всему, через расчетные пять минут откалибровать ее так, чтобы она адекватно воспроизводила послание, у Клейидарра не выйдет.

Может быть, потому что за ним наблюдали?!

Традицией Семьи потихоньку становилось на некоторое время отправлять каждого из ее членов ко двору Берейли Онет в Гране. Насколько знал Клейидарр, только Джаэрин, Хинода и Теамни избежали ее. В свое время ездил в Грану и он сам, хоть и считал это бессмысленной тратой времени. Знал он, и что Перфетта сегодня вернулась из своего путешествия по Камасильвии и находилась в Кальфеоне.

Чего он не мог понять, так это что она забыла в его лаборатории.

- Что-то нужно? – грубовато спросил мудрец, ненавидевший, когда его отрывают от работы.

Воительница улыбнулась.

А затем вдруг, молниеносно переместившись, поцеловала его в губы. Клейидарр даже не успел понять, что произошло.

- Это что еще за шуточки?! – возмутился он, подавшись назад.

Судя по веселому смеху новы, с ее точки зрения шалость удалась.

- А над чем ты работаешь? – спросила она, отсмеявшись. Она оглядела конструкцию с таким видом, будто могла в ней что-то понять.

- Это не для юных девушек, - отрезал мудрец.

- А то я не знаю, что ты сам не старик, - продолжала веселиться нова, - Нам на двоих меньше лет, чем Хиноде, причем раз в шесть!

Клейидарр скрипнул зубами. Он ненавидел, когда об этом напоминали.

- Над релятивистким искажением пространства-времени, - огрызнулся он, - Довольна?

- Очень, - ответила Перфетта.

И к его ужасу, сотворила какое-то заклинание, целясь в его разработку! Присмотревшись, Клейидарр увидел, что это что-то из области воздействия на гравитационные силы, но выставить щит уже не успел.

А нова продолжила говорить:

- Перфетта, иди сейчас к Клейидарру и подари ему жаркий поцелуй. Обещаю, реакция будет забавной. Целую, Перфетта из будущего, истинная королева Кальфеона.

У мудреца отвалилась челюсть. Он уставился на нову, пытаясь понять, действительно ли все так, как она пыталась показать, или это всего лишь глупая шутка.

А Перфетта не собиралась помогать ему в этом.

- Юные девушки бывают далеко не глупыми, - сказала она.

С этими словами она направилась к выходу с фермы. На пороге, однако, она остановилась и приказала – иначе не скажешь:

- Сбрей усы. Они колются. И к тому же старят тебя.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Сколько времени нужно, чтобы посетить пять городов, включая Валенсию. Начинающий путешественник ответил бы «около недели». Опытный – «дня два».

Бехрем ныне со всей ответственностью мог сказать «семнадцать минут и сорок восемь секунд». Именно столько времени ему потребовалось, чтобы выполнить срочное задание короля. Благо, верный Валар, ныне переродившийся в Дума, мог разгоняться до такой степени, что трение о воздух окутывало его пламенем, безвредным для огненного коня, но смертоносным для всех вокруг.

И вот, оглушенный бешеной скачкой, валенсиец в прострации бродил по Хиделю. Именно тогда ему на глаза попался знакомый дом.

Ни один из домов Хиделя не был для него по-настоящему закрыт. Опытный хассашин мог без труда проникнуть хоть в покои принцессы. Как правило, не делал этого только из вежливости.

Так что на этот раз он не стал стучаться и будить среди ночи. Тихо проскользнул внутрь. Тихо спустился на нижний этаж.

Ир Флесс спала. Отдыхала после трудов на благо Семьи и гильдии. Восстанавливала силы. Вендир уже давно не вступала в сражения, но подчас мирный труд на добыче молока требовал не меньше, а то и больше энергии, чем битвы с Хадум.

Бехрем сидел и просто любовался ею. Смотрел на спокойное лицо спящей девушки. Во сне она казалась такой хрупкой, такой… беззащитной.

Именно той, кого он защищал в первую очередь. Той, кого он вспоминал каждый раз, когда посещало его сомнение, что ему хватит сил продолжать сражаться.

Ведь в первую очередь он сражался ради того, чтобы ее не коснулась Тьма.

Так хотелось ему поцеловать эти приоткрытые во сне губы, но он сдержал себя. Ир Флесс никогда не простила бы того, кто похитил ее поцелуй без ее согласия. Вместо этого, подойдя к девушке, валенсиец положил на постель рядом с ней алхимически выращенную розу. Эта роза выглядела как настоящая. Пахла как настоящая. Цвела как настоящая. Но она не была живой и потому не умирала, будучи отделенной от земли.

Бехрему никогда не достало бы глупости дарить эльфийке срезанные цветы.

А затем он ушел – так же тихо, как явился. Лишь роза напоминала о том, что он вообще был здесь. Время было снова отправляться в путь.

Чтобы ее не коснулась Тьма.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

В неверном свете костров плясали десятки теней. Для опытного убийцы это все равно что открытая дверь, ведущая вглубь лагеря.

Прокравшись мимо патрулей сайджеков, Бехрем подобрался к одной из клетей. Клинок, наполненный энергией бога Несправедливости, достаточно быстро преодолел защитные чары Хадум и сковырнул замок.

- Пленница сбежала! – послышался крик орка-стражника.

Хассашин и не рассчитывал, что феечку удастся вывести тихо. Мягкое волшебное сияние озарило наступавших сайджеков, отгоняя окутывавшую их Тьму. А дальше – дело довершал клинок.

Один за другим падали орки, пока их темные маги отчаянно пытались рассеять свет. Они были могущественны, Бехрем уже знал об этом. Но работали они слишком медленно.

Три шамана упали в грязь один за другим, когда в рядах сайджеков началось нездоровое оживление.

- Орк! Орк! Орк! – скандировали они.

Появившись из темного портала, огромный вожак сайджеков взмахнул руками, и огромные волны ревущего пламени ударили от него во все стороны.

- Впечатляет, - отметил Бехрем, - Кстати, давно хотел спросить. Тебя так и зовут Орк? А то это все равно что если бы меня назвали «Человек». Я бы обиделся на своих родителей, если бы они назвали меня «Человек». Это ведь все равно что «Эй, ты»…

Его прервал смех Орка.

- Ты пытаешься шутить, смертный, но я чувствую твой страх.

- Вот не надо наговаривать на Ирен! – возмутился хассашин, - Она мои штаны хорошо постирала!

- Ты прячешься за шутками, но лишь потому что боишься. Ты один, и тебе никто не поможет.

- Уверен в этом? – ухмыльнулся Бехрем, - В таком случае, тебя ждет сюрприз. Пора!

Удар в землю вызвал к жизни песчаных демонов. Но они не бросились на Орка. Сразу пять замков с орочьих клеток упало, освобождая фей.

Нестерпимо-яркий свет ослепил Орка, лишая его защиты. А Бехрем уже бросился вперед. В вычурном пируэте он уклонился от выпущенной ему навстречу волны огня.

Поединок решился одним ударом.

Пряча в карман выроненное врагом семя Пустоты (и вспоминая комментарии Латиль на тему того, что он ищет орков, чтобы получить их семя), Бехрем ни на секунду не удивился, обнаружив темную фигуру на ближайшей скале.

- Интересно, - отметил приспешник Хадум, - Когда я использовал этот трюк, одна из феечек бросилась не к Орку. А вон в те кусты.

Бехрем чуть улыбнулся. И золотая вспышка Карателя Барханов обрушилась на кусты, убивая невысокого сайджека с арбалетом.

Когда валенсиец вновь обернулся к скале, там никого не было.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

- Что? – переспросила Перфетта, не веря своим ушам.

- Тебе нужно отправиться в Дриган, на ферму Марака, - невинным тоном повторил Бехрем, - Там тебя ускоренно обучат добыче молока. После этого поступишь в распоряжение Латиль.

- Я прекрасно слышала тебя с первого раза! – возмутилась нова.

Хассашин невозмутимо пожал плечами:

- Тогда вопрос «что» неуместен. Его задают, если не расслышали сказанное, и…

- Я спрашиваю, как ты смеешь требовать от меня подобного! – прервала его Перфетта, - Я принцесса Кальфеона! Я не какая-то там доярка!

- А что, ты имеешь что-то против тех, кто доит молоко? – задал каверзный вопрос валенсиец.

Но принцесса была слишком разозлена, чтобы почувствовать подвох.

- Это низкий, крестьянский труд, подобающий лишь простонародью! Чтобы я унизила себя подобным? Не бывать тому!

Бехрем хмыкнул.

- Интересно. А Латиль в курсе такой точки зрения? Не говоря уж об Ир Флесс. Впрочем, как минимум, теперь в курсе я; а ведь я тоже не раз занимался этим лично.

- Вот и занимайся этим сам! – торжествующе заявила Перфетта, - В конце концов, сам говорил, что ты низкородный.

Синие глаза хассашина вспыхнули от гнева. Перфетта же, сочтя, что победа осталась за ней, развернулась, чтобы уйти.

- Я не отпускал тебя, - заявил валенсиец, - Когда ты присоединялась к Семье, ты дала клятву повиноваться ее главе. Хочешь сказать, что королевский дом Кальфеона не держит слово?..

Перфетта замерла. Её рука потянулась за стингом на поясе, но вместо этого нащупала кнут. Самое то, чтобы наказать наглеца за подобные слова.

Свистнул рассекаемый воздух. Она ударила не глядя, на развороте. Однако хассашин оказался быстр. Молниеносно сместившись, он перехватил руку с кнутом за запястье.

Секунду он смотрел на Перфетту. Затем на кнут. Снова на Перфетту.

И вот тогда-то ей стало страшно.

- Ты не посмеешь, - только и смогла сказать принцесса.

***

К ферме Марака приближалась светловолосая женщина в алом платье с золотой броней, ведя в поводу белую лошадь. Один из крестьян, - Перфетта не знала, как его зовут, да это и не было ей интересно, - вышел ей навстречу.

- Благородная госпожа, - он почтительно поклонился ей, - Господин Интаил предупредил меня о вашем приезде. Мой племянник позаботится о вашей лошади, а вы присаживайтесь: я все вам быстренько объясню.

- Спасибо, - сдержанно ответила принцесса, - Я постою.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

День сменился ночью, и валенсиец глубоко вздохнул. Самое время для ритуала. Ритуала, который он оттягивал, как только мог.

Страшась того, что увидит.

Куст азалии – тот самый куст, когда-то привезенный им с вылазки в Эльвию, - занял свое место в центре круга. Мягко, почти нежно скользнуло по запястью лезвие халади. Багряная кровь служителя Ааля закапала на растение, с тихим шипением смешиваясь с зеленоватым ихором Хадум.

Секунду ничего не происходило. Другую. А затем…

- Ты позвал меня сюда, - раздался за его спиной голос приспешника Хадум.

- Сюда, где никто не вмешается в нашу встречу, - согласился Бехрем, оборачиваясь.

Ему казалось, что под завесой Тьмы он может рассмотреть лицо.

И он боялся, что это и вправду так.

- Ты готов ответить на мой вопрос? – спросил приспешник Хадум, - Кто я?

Бехрем отвернулся, глядя вдаль. Он знал, что пока разговор не окончен, враг не нападет.

Теперь знал.

- Ты владеешь всеми навыками хассашинов, - сказал он, - И ты не любишь появляться в Валенсии.

Приспешник Хадум молчал. Он не торопил его.

- Ты знаешь наперед каждый мой ход. Ты знаешь обо всем, что со мной случилось. И даже о том, чего еще не случилось.

Бехрем обернулся к противнику.

- И ты ненавидишь меня сильнее, чем кто бы то ни было на целом свете. Да. Я знаю, кто ты.

- Назови мое имя, - потребовал приспешник Хадум.

Валенсиец вздохнул, как перед прыжком в воду. И сказал всего два слова:

- Бехрем Интаил.

В то же самое мгновение завеса Тьмы развеялась. Бехрем не отрываясь смотрел в лицо своему врагу.

В свое собственное лицо.

Они среагировали одновременно. Два клинка столкнулись в воздухе.

- Теперь ты понимаешь, почему ты должен умереть! – твердил приспешник Хадум, нанося удар за ударом, - Ты должен умереть, чтобы меня никогда не существовало! Ты должен умереть, потому что во всех моих страданиях, в моем схождении в отчаяние – виновен ты!

- И ты решил, что это выход? – презрительно фыркнул Бехрем, парируя атаки. Теперь, когда он знал, кто перед ним, анализировать боевой стиль противника было стократ легче, - Я в себе разочарован!

Приспешник Хадум отступил назад, сотворяя заклинание Самума, которое Бехрем уверенно принял на щит.

- Ты не понимаешь! – кричал он, - Наивный дурак, ты никогда не видел, чем оборачиваются твои «подвиги»! Ты не видишь, что приносишь другим лишь горе!

Глаза двух Бехремов встретились, и хассашин ощутил, как что-то вторгается в его разум.

- Смотри!

И в то же самое мгновение он начал видеть. Он увидел место, каждую ночь являвшееся ему в кошмарах.

Он видел Небесный Чертог.

Бехрем бессильно висел на цепях, его тело было истерзано слугами Ибедора. Братья по ордену, поверившие ему, давно уже были мертвы. И с каждым из них умирало что-то в нем. Лишь родной брат, Джаэрин, как-то еще держался. Наверное, на одном упрямстве.

- Он поверил тебе, - сказал приспешник Хадум, - Он последовал за тобой.

- И мы выпутались из передряги, - возразил Бехрем, - Пусть с помощью Иллезры, но мы тогда спаслись.

Усилием воли он заставил себя вернуться в настоящее. Его противник как раз отбросил шамшир, выхватывая из воздуха двойную глефу.

Песчаные змеи ударили в щит, оплетая его. Сила Ибедора, которой сам Бехрем пользоваться инстинктивно побаивался. Его будущая версия, видимо, не боялась.

Или ей просто было уже нечего бояться?

- Я всегда нахожу выход, - осклабился Бехрем, - Тебе ли этого не знать?..

И осекся, увидев в синих глазах врага нечто страшное. Настолько страшное, что он едва не пропустил удар.

- Не всегда, Бехрем, - ответил приспешник Хадум, - Совсем не всегда. Смотри.

И в тот момент Бехрем снова начал видеть. Он видел Ир Флесс. Чувствовал прикосновение ее кожи. Вкус ее губ.

Слуга богини Отчаяния показывал ему исполнение его мечты.

- Зачем ты мне это показываешь? – подозрительно спросил хассашин, неспособный, однако, оторваться от сладкого видения.

- Смотри.

В тот день вся Семья собралась рядом с оградой особняка. Всем было любопытно, ведь то «шоу», за которым они наблюдали долгие годы, наконец сдвинулось с мертвой точки. В тот день Ир Флесс согласилась остаться на ночь в его особняке. Латиль принимала ставки, будет между ними что-то сегодня или нет.

А затем кадр сменился. Бехрем увидел, как от болот Титума, от убежища Бираги, от лагеря сайджеков расползается Тьма. Хадум выбрала именно эту ночь, чтобы расширить свои владения.

В ту ночь Хидель пал.

- Они поверили тебе! – кричал приспешник Хадум, обрушивая на защиту Бехрема удар за ударом, - Как когда-то Джаэрин. Они поверили тебе, и вот к чему это привело!

Бехрем видел, как один за другим люди, действительно ставшие его семьей, падают, неспособные противостоять ордам Хадум. Они с Ир Флесс тогда сражались спиной к спине.

И они проиграли.

- Её не должно было быть там в ту ночь! Её бы там не было, если бы не ты!

Черные Духи легко воскресили бы их всех. И именно поэтому слуги Хадум не торопились убивать. Они набрасывались скопом. Сковывали. Пленяли. Пытали.

Они не убивали, но живые завидовали мертвым.

- Во всем этом виноват ты!

Обойдя парирование, двойная глефа глубоко вонзилась в живот хассашина. Но не так страшна была эта боль, как боль от того, что он видел.

А видел он, как орки насиловали Ир Флесс у него на глазах. И он ничего – ничего! – не мог сделать.

- Останови это! Хватит!

- Я смотрел до конца! – ответил приспешник Хадум.

И когда экзекуция прекратилась, Бехрем мог лишь лежать без движения, бессмысленно глядя на свою кровь, вытекающую из глубоких ран.

- Ты видишь, - в голосе приспешника Хадум слышалось даже некоторое сочувствие, - Это – твоя судьба. Это – все, что ты можешь принести тем, кого любишь.

Он подкатил ногой выроненный нож к поверженному валенсийцу.

- Останови это. Разорви контракт с Черным Духом. И убей себя. И тогда в ту ночь, когда Хидель падет, Ир Флесс будет в Оливии. Волна Тьмы докатится до Велии. Но не дойдет дальше.

Бехрем посмотрел на свою кровь. На искривленную влиянием Хадум азалию. На нож рядом с собой.

А затем перевел взгляд на своего врага и сказал всего одно слово:

- Нет.

Казалось, сейчас приспешник Хадум разорвет его. До побелевших костяшек его рука сжалась на рукояти глефы.

А Бехрем между тем продолжил:

- Она не хотела бы этого. Я не знаю, как ты смог добиться ее благосклонности в ту ночь. Но сейчас вижу, что ты совсем ее не знаешь.

- Да как ты… - задохнувшись от возмущения, приспешник Хадум замахнулся глефой.

Но Бехрем невозмутимо продолжал:

- Ир Флесс никогда не желала, чтобы ее спасали ценой других. Она никогда не желала, чтобы мы бросили целый город на милость Хадум. Она не хотела бы этого!

- Другого выхода нет!

И в тот же момент глаза противников встретились. Теперь уже приспешник Хадум видел воспоминания, которые ему хотел показать Бехрем.

«Больше никогда!» - кричал он, прорывая все законы времени и пространства, чтобы защитить Ир Флесс от смертельного удара василиска.

«Я не верю в ситуации, которые нельзя разрешить», - рассказывал он, когда в Камасильвии они с Ир Флесс столкнулись с агрессивным отношением местных к вендир, - «Поэтому предлагаю пропустить вопрос, есть ли выход, и сразу перейти к тому, как его найти».

«Мы со всем справимся. Вместе», - так он говорил, когда она испытывала сомнения.

И как правило, они со всем справлялись.

Многие и многие воспоминания проносились перед взором приспешника Хадум, и в каждом из них было то, что для Хадум отвратительнее всего.

Надежда.

- Выход есть всегда! – торжествующе заявил Бехрем, пользуясь передышкой, чтобы залечить смертельную рану.

- Этот самоуверенный взгляд… Это высокомерие… Именно оно повинно во всем, что случилось!

Приспешник Хадум обрушил глефу на Бехрема, и тот, как ни хотел, не успевал защититься.

Однако это и не потребовалось. Клинок прошел сквозь его тело, не причинив вреда. Противник на глазах становился бесплотным призраком.

- Что… происходит? – впервые на памяти Бехрема его будущая версия казалась растерянной.

- Нарушение линии времени, - хассашин неторопливо поднялся, - Своим возвращением в прошлое ты изменил его. То будущее, из которого пришел ты, не свершится, - а значит, ты не существуешь!

Он смотрел, как постепенно тает в воздухе силуэт его заклятого врага. Того, кто ненавидит его больше всех. По щекам будущей версии текли слезы.

- Ты знаешь, что я никогда не нарушал своего слова. И я клянусь Аалем, что не позволю тому будущему, что ты мне показал, стать настоящим. Я не дам Хадум победить!

И впервые приспешник Хадум улыбнулся:

- Я верю тебе, Бехрем Интаил. Когда встретишься с Ир Флесс… Поцелуй ее от моего имени. И не жди, никогда и ничего не жди. Лови каждое мгновение, что вы вместе. Ведь мне их когда-то не хватило.

А затем он исчез. Лишь куст азалии напоминал о ритуале.

Обыкновенный куст, свободный от влияния Хадум.

Прощальный подарок человека, потерявшего все.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Переход Бехрема на пробужденное оружие

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Западное крыло Особняка Синегривого Льва Бехрем отвел под лабораторию, и сейчас там стояло немало оккультной и алхимической атрибутики. Конечно, далеко не все установленные там предметы действительно имели какую-то силу: после недавнего празднования Хэллоуина хассашин скопил немало предметов, эффектно выглядевших и производивших должное впечатление на непосвященных, но в целом бесполезных. При необходимости для работы ему вполне достаточно было алхимического стола и пары стеллажей с книгами.

И все-таки, проводить ритуалы он предпочитал именно здесь, в специально отведенном для этого месте. Его дом был его крепостью – крепостью его духа.

- Ты уверен, что знаешь, что делаешь? – спросил, наверное, в сотый раз Ачи Либерикко, помогавший ему с приготовлениями.

Он единственный знал суть того плана, что задумал хассашин.

- А ты был уверен, когда вы с Энслой пытались призвать Кзарку? – осведомился в ответ Бехрем.

- Был, - неохотно ответил суинн.

- Ну тогда, учитывая, что у вас вышло, наше счастье, что я ни в чем не уверен, - откликнулся Бехрем, - Задвигай крышку и оставь меня. Латиль проводит тебя к выходу. Если захотите задержаться, - спальня в восточном крыле, ванна наверху, главное, держитесь подальше от лаборатории.

- Задержаться? – поднял брови суинн.

Бехрем закатил глаза.

- Просто задвигай крышку и дай мне работать.

И вот, крышка гроба надежно отрезала его от света, исходившего от люстры в виде тыквы. Дав суинну немного времени уйти, Бехрем разжал руку.

Руку, в которой он сжимал ядовитые клыки Звездной Полночи.

Ритуальный нож-халади оставил длинную рану на запястье, обагряя кровью кусочки аватары Вестника, отравлявшие порчей леса Одиллиты.

- Ибедор! Добыча взывает к себе. Явись.

Не было никаких вспышек света, казалось, наоборот, могильная тьма в гробу стала еще гуще. Бехрем ощутил тяжесть, когда змей обвил его тело.

- Мой старый друг, - улыбался Ибедор, - Рад снова видеть тебя. Сколько прошло с тех пор, как мы с тобой соприкасались столь близко? Ты ведь помнишь Небесный Чертог?

Он явно намеренно затронул воспоминание, до сих пор являвшееся хассашину в кошмарах. Тот, однако, предпочел не заострять на нем внимания.

- Я позвал тебя, чтобы заключить сделку, - прямо сказал хассашин.

- Сделку? – переспросил Ибедор, - Я прямо даже и не знаю… Ты был так невежлив, когда мы в прошлый раз встретились…

Бехрем раздраженно мотнул головой, чуть не ударившись об крышку гроба.

- Хватит юлить. Я знаю, чего ты хочешь. Я дам тебе пристанище в проявленном мире. Возможность влиять на него через меня. Ты ведь этого хочешь?

- О, да… - улыбался Ибедор, - Вместе мы с тобой сможем поставить этот мир на колени и ввергнуть его в бездну отчаяния. Но чего же ты хочешь взамен?

Бехрем промедлил, прежде чем ответить. Всю свою жизнь… он боролся с влиянием Ибедора. Теперь же сам открывал ему ворота в мир.

- Ир Флесс. Она должна стать моей. Я не смогу добиться этого самостоятельно. Поэтому я и предлагаю эту сделку.

Змей затрясся от хохота.

- Вот как… Решимость бороться… Которую не смогли поколебать страшнейшие пытки всей Мультивселенной… Падение престолов и крушение Неба… Оказалась разбита хорошеньким женским личиком. Какая ирония!

- Хватит ржать, ты змея, а не лошадь! – проворчал Бехрем, - Ты принимаешь сделку или нет?

- Конечно, я принимаю ее! – ответил Ибедор, - Одна женщина не стоит почти ничего в сравнении с судьбой мира. Лежи спокойно: будет немножко больно… Ну, если точнее, то будут ужаснейшие муки Ада, но это ведь мелочи, правда? В сравнении с глазами твоей ненаглядной.

Ткнувшись в грудь хассашина чуть ниже края куртки, чешуйчатая пасть начала прогрызать себе дорогу. Ибедор пробирался в самое сердце. Бехрем молчал, сжимая зубы и выдерживая адскую боль.

Он ждал.

Ибедор почувствовал неладное, когда его тело начало наливаться тяжестью. Он попытался выдернуть голову из тела «добычи», но могучая рука надежно ухватила его за шею, не позволяя вырваться. Змеиный хвост гневно хлестнул, отбрасывая крышку гроба.

Открывая горевшие спокойным фиолетовым светом талисманы на стене. Заговоренные лучшими колдунами Тариффы – Ис Фэй, Элланом Сервином и Нантусой Лентусой, - они были предназначены для сдерживания темных сущностей.

Не все установленные в лаборатории предметы имели какую-то силу, но некоторые имели.

- Что происходит?! – голос Ибедора, казалось, отдавался по всему телу Бехрема, - Как же наш уговор?!

Несмотря на боль, Бехрем засмеялся:

- Бедный глупый змей. Ты заключил сделку, не вникнув в ее условия. Ты не сможешь исполнить мое желание, потому что то, что мне нужно, и сила, что ты представляешь – в разных сторонах мироздания. Безвольная кукла, что ты уже вознамерился мне обеспечить, - это не Ир Флесс, а на большее сила Отчаяния неспособна. Ты принял сделку, которую не в силах выполнить, и это сделало тебя слабым и уязвимым перед ними.

Он кивнул на талисманы.

- Ты попался, Ибедор.

- Ты! – гневно прорычал змей, - Ты знал об этом заранее! Ты обманул меня!

Бехрем пожал плечами:

- Сам виноват, что поверил какому-то валенсийцу.

Ибедор попытался дернуться, но безуспешно.

- И что дальше? – спросил он, - Если ты убьешь меня, я лишь возрожусь в измерении Хадум, и второй раз так легко не попадусь. Так и будем лежать вечность?

- Нет, - усмехнулся Бехрем, - Я как раз чту взятые обязательства. И я дам тебе пристанище в проявленном мире. А ты - будешь служить мне!

Он вытянул свободную руку, и темно-фиолетовая двойная глефа сформировалась в его ладони. Ибедор испуганно отшатнулся: он почувствовал энергию Глаза Роде, заклятого врага его госпожи. Казалось, оружие само жаждет отомстить за поражение и заточение.

Расплатиться сполна, пусть и не с самой Хадум.

Бехрем улыбнулся и начал вращать оружие в руке. И с каждым поворотом все больше становилась сила, затягивавшая Ибедора в магический клинок. Змей разгневанно взвыл:

- Отпусти меня! Отпусти, или клянусь Хадум, я обрушу на тебя все страдания Преисподней!

- Ты уже это делал, - зевнул Бехрем, - Как, помогло в прошлый раз?

Тогда Ибедор изменил тактику. Повсюду, куда ни кинь взгляд, Бехрем мог увидеть сундуки, набитые золотом.

- Освободи меня, и все это станет твоим!

- Денег я и сам заработаю, спасибо, - откликнулся Бехрем, - Кстати, отдельное «спасибо» за то, что поставил сундук прямо на реторту алхимического стола. Ты вообще думал, сколько весит сундук и выдержит ли стекло?

Иллюзия развеялась. Но у Ибедора оставалось еще одно оружие.

Бехрем вдруг обнаружил, что его обнимает красивая девушка. По-эльфийски изящная. По-змеиному гибкая. Взгляд золотистых глаз, казалось, гипнотизировал.

- Освободи меня… Обещаю, ты не пожалеешь!

Бехрем устало вздохнул:

- И это доказывает, что ты совершенно неспособен учиться на своих ошибках. Раз снова наступаешь на одни и те же грабли. Марш в глефу! Именем Моим, воля Твоя – связана!

Когда Вестник Хадум скрылся в магическом клинке, хассашин неловко вылез из гроба. Взмахнул двойной глефой, чувствуя, как его тело наполняется невероятной силой.

- Эта железная тюрьма не удержит меня долго, - предупредил Ибедор из глефы, - Как только ты умрешь, я захвачу твое тело – и твоими руками уничтожу все, что тебе дорого!

- Спасибо, что предупредил, но толку от этого нет, - откликнулся Бехрем, - Потому что я собираюсь жить вечно… И по крайней мере, пока все идет неплохо.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Здоровенный сайджек-берсерк оглушительно взревел перед тем, как броситься всем весом на упавшего противника. Коротко выругавшись сквозь зубы, Бехрем быстрым телепортом ушел на два метра назад, и удар обрушился туда, где он только что находился. Полмгновения на пребывание в проявленном мире – и скачок вперед через Разлом Безмятежности. Быстрый удар двойной глефой сайджек парировал, но ударившая одновременно с этим змеиная пасть отхватила ему кусок плоти.

Новый боевой стиль, основанный на активном использовании сил Ибедора, был для Бехрема крайне непривычен. День за днем он снова и снова уходил на границу царства Эльвии, чтобы в полевых условиях постигать необходимое мастерство. Вновь и вновь его ранили. Порой его даже убивали, после чего Черный Дух восстанавливал его тело. Но хассашин упрямо сжимал зубы, продолжая попытки.

Он должен был освоить эту силу, чтобы защитить тех, кого любит.

От Ибедора в обучении не было никакой помощи. Змей повиновался каждому приказу, но не давал ни малейших подсказок. Так, технику Разлома Безмятежности, позволявшую атаковать противника силой Ибедора, при этом оставаясь вне досягаемости ответного удара, Бехрем освоил почти случайно.

Ошеломленный внезапной атакой, сайджек не смог отразить следующий удар. Двойная глефа распорола ему живот, и он рухнул в пыль. Его место уже заняли три сайджека поменьше.

Три бойца закрыли лица руками, защищая глаза от золотых искр, рассыпаемых глефой, вбиравшей в себя колоссальные объемы энергии. А затем клинок обрушился вниз, выпуская накопленную энергию.

- Ибедор, фас!

И змей поглотил всех троих. В мгновение перед смертью их лица исказились непередаваемой мукой, но Бехрему не было их жаль. Пожалуй, что сайджеки максимально приблизились к званию его самых ненавистных врагов. Змей не знал, почему: он не присутствовал при разговоре Бехрема со своей версией из несбывшегося будущего.

Но он очень хотел выяснить и регулярно прощупывал почву.

- Интересный факт, - отметил Змей, которого после сытного обеда всегда тянуло на философию, - Каждая четвертая женщина в Серендии хотя бы раз предавалась эротическим фантазиям с участием сайджеков. В количестве от одного до четырех.

- Ты как-то странно произносишь слово «Жардина», - хмыкнул Бехрем, переводя дух. Эта магия давалась ему заметно тяжелее, чем привычная магия песков. Пальцы как будто сами собой сформировали старое доброе заклятье Лезвия Откровений, прекрасно пополнявшее магический резерв.

- Жардин, сайджеки – это две стороны одной медали, - ответил Ибедор, - Две противоположные мечты, которыми кормятся глупые девчонки с самого детства. Обходительный принц и брутальные варвары. А потом мечта рушится, когда принц оказывается лжецом и фанатиком, а брутальный варвар… собственно, брутальным варваром. Только вот беда, когда мечта рушится, отказываться от нее уже поздно.

Бехрем промолчал. Он не понимал массовой истерии по Жардину и находил глупостью мечтать о…

…чем-то вроде того, что он видел в воспоминаниях своей будущей версии.

А Ибедор не отставал:

- А ты бы сам кем предпочел быть для своей эльфийки? Принцем или варваром?

- Собой, - коротко откликнулся хассашин, выпуская заготовленное заклинание.

В голосе Змея послышалась укоризна:

- Это самый скучный ответ, какой только можно было дать! Прояви фантазию, она же у тебя есть!

Бехрем пожал плечами, переступая через тело сайджека, энергией которого он только что пополнил свой резерв.

- Меня он вполне устраивает.

Ибедор рассмеялся:

- Врешь ведь. И прежде всего самому себе. Ты ведь знаешь, что ты настоящий никому не нужен. Им нужен блистательный патриций, отважный защитник, Крылья Камасильвии и Тень Пылающей Луны. Но не ты.

- Это все я, - не согласился Бехрем.

- Это все твои маски, - торжествующе заявил Ибедор, - Думаешь, я не чувствую, как ты каждый день раздумываешь, какая бы маска понравилась твоей эльфийке?..

Он ехидно рассмеялся, когда хассашин допустил ошибку: попытался принять заклятье Рассеивания Света на магический щит, и щит не выдержал. Лишь в последний момент Бехрем смог уйти через Разлом Безмятежности, и обступившие израненного валенсийца сайджеки отшатнулись от золотых искр, рассыпаемых раскручиваемой над головой глефой.

- Заткнись и ешь молча! – приказал хассашин.

- Слушаюсь, о грозный повелитель, - ехидно рассмеялся Змей, - Как я звучу, похоже на ту принцесску-онеля?..

После чего все-таки принялся за поглощение сайджеков.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Присоединение Кьён-Сун к Семье

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Дуглас Уильямс сегодня находился в приподнятом настроении. Тому было несколько причин. Первой, и самой очевидной, было лучшее вино, какое только нашлось в погребах «Золотой Жабы». Хотя он выпил уже не два и не три бокала, но совершенно не чувствовал себя пьяным; в глазах не двоилось, и координация не страдала, однако, он чувствовал непередаваемую легкость и веселье.

Второй причиной была рассевшаяся у него на коленях полуголая красотка. Лишь тонкий, полупрозрачный слой летящей ткани прикрывал ее роскошное, совершенное тело, каких он никогда не видел в такой дыре, как родная деревня Глиши. Это одеяние скорее дразнило фантазию, чем что-то действительно скрывало, и не диво, что в смущении, с которым она отстранялась от его прикосновений, чувствовалась фальшь. Тем более что сама девушка отнюдь не была против прикасаться к нему и даже откровенно ласкать. Оно и неудивительно. Женщины – они всегда чувствуют силу и власть. И тянутся к ним, как пчелки на запах меда.

С этим была связана и третья причина, с которой было связано его радужное настроение. Именно об этом он сейчас рассказывал, силясь произвести впечатление на девушку.

- Пока меня назначили только камерюнкером, - вещал он, - Но будь уверена, не минет год, как я займу пост камергера вместо этого дурака Жардина.

Его речь прервал сладкий стон. Рассказ о том, что она общается с будущим самым влиятельным человеком в Серендии, явно возбуждал девушку, и она полезла нежной ладошкой за отворот рубашки, поглаживая его тело. Не чувствуя возможности сопротивляться, Дуглас положил ладонь ей на грудь и продолжил, чтобы уж точно довершить эффект:

- А Жардин дурак. И знаешь, почему? Он не умеет выбирать союзников. Это самое важное качество для политика. А он связался с этим слабаком Вельморном. Я такой ошибки не допущу, уж можешь мне поверить.

- Кого же выбираешь ты? – спросила девушка.

Дуглас осекся, вдруг вспомнив, что не собирался рассказывать об этом. Никому. Уж точно не при всех.

- Не люблю раскрывать карты раньше времени, - загадочно улыбнулся он.

В необычных глазах красавицы мелькнуло восхищение.

- Ты такой умный… Мой камергер, - она склонилась к нему для поцелуя, но потом подалась назад, о чем-то задумавшись, - Однако год – это так долго…

- Уверяю тебя, будущий камергер ничуть не хуже действующего, - с энтузиазмом заверил Дуглас, - Пойдем в комнату, и я докажу тебе.

Красотка задумалась, взвешивая все «за» и «против». Однако Дуглас ясно видел, что это напускное. Она все решила еще три бокала вина назад.

- Хочешь секрет? – спросила она вдруг, - Костант, хозяин «Золотой Жабы», давно и безнадежно влюблен в меня. О, конечно, он не посмеет открыто ссориться с будущим камергером Хиделя, - поспешила она заверить, - Но может напакостить исподтишка. К примеру, подсунуть нам вместо нормальной комнаты какой-нибудь клоповник.

Дуглас содрогнулся от перспективы. Нет ничего гаже, чем когда во время бурной ночи кусают клопы.

- Тогда в «Майский ландыш»? – спросил он. «Майский ландыш» ему не особо понравился. Но что-то подсказывало, что если он упустит эту женщину сейчас, жалеть будет еще долго.

- У меня есть идея лучше, - сказала она, - Я люблю делать это на природе. Как насчет прогуляться по Королевскому Лесу. Если, конечно, ты не боишься.

- Чего мне бояться? – не понял мужчина.

- Ну… А вдруг я окажусь кровавой маньячкой? Вдруг наброшусь на тебя… Привяжу к дереву… Раздену… А затем…

Дальнейшее было сказано шепотом и на ушко. Но к концу рассказа Дуглас был согласен и на клоповник, и на лавовую шахту Медии, лишь бы она исполнила хоть сотую долю того, что обещала.

***

Десять минут спустя Дуглас Уильямс был раздет и привязан к двойному стволу ольхи. Девушка пробовала пальцем его кинжал. Она больше не улыбалась; в разноцветных глазах светился ум и какая-то холодная жестокость.

- Как можно так обращаться с оружием, - укоризненно покачала она головой, - Клинку нужен уход и внимание, так же как женщине. Эх, ты…

Перехватив кинжал поудобнее, она подошла к связанному и уже начавшему понимать, что что-то тут не так, мужчине.

- А теперь, мой будущий камергер. Ты расскажешь мне все, что знаешь, о планах Хадум.

- Ч-что? – камерюнкер не мог толком осознать происходящее. Латиль же чуть улыбнулась:

- Не прикидывайся дурачком. Ведь ты же такой умный.

Протянув руку с кинжалом, она провела лезвием по метке на его груди, изображавшей бесконечную спираль страдания.

- Я знаю, что значит этот знак, - сообщила она, - Вся Семья знает.

- Я не… - начал было протестовать мужчина, но она прервала его.

Кинжал с размаху вонзился ему в бедро, и камерюнкер закричал от боли.

- Рано или поздно ломаются все, - заверила Латиль, - Давай не будем зря тянуть время. Тут, между прочим, продувает.

И в этот момент сбоку от нее раздался высокий, чистый женский голос:

- Немедленно брось оружие и отойди от этого человека!

Озаренная светом молний, там стояла высокая темноволосая девушка с тугой косой, прикрывавшая веером нижнюю половину лица. Экзотические одеяния развевались по ветру.

- Ты не знаешь всей ситуации, - заявила Латиль, - Иди своей дорогой.

Незнакомка мотнула головой:

- Мне наплевать. Никто не заслуживает такого обращения.

Она отвела веер в сторону, и вихрь магической энергии закружился вокруг него.

- Я Бао Кьён-Сун, и я несу Справедливость во имя Высшей Гармонии!

- А я Латиль, очень приятно, - брякнула пиратка, судорожно соображая, что делать.

- Я даю тебе последний шанс, Латиль, - серьезно ответила Кьён-Сун, - Не становись у меня на пути, и я сохраню твою жизнь.

К сожалению, верные патрака с серенакой были оружием громоздким и к тому же узнаваемым. Не подошли бы они к тому образу девицы не самого тяжелого поведения, который отыгрывала пиратка. А с тупым кинжалом Дугласа нечего было и думать противостоять обученному магу.

К счастью, Латиль никогда не бралась за столь опасные задания без прикрытия.

***

Кьён-Сун заметила угрозу в последний момент, успев увернуться за секунду до того, как сила демона-змея обрушилась на нее. Девушка-палач работала не одна! Конечно же, как она могла сама не догадаться.

За подобным непременно должен был стоять последователь Левого Пути.

Высокий, мощный, по-варварски полуголый, в каждом движении он дышал опасностью. Огромный посох с двумя клинками по обеим сторонам так и сочился демонической энергией; сидевший там демон явно был крайне силен.

Что ж. Такие противники были тем, для чего Кьён-Сун обучалась.

Воительница исчезла, рассыпавшись множеством бабочек. Она пыталась запутать противника, атаковать его с неожиданной стороны.

Однако он был не промах. Последователь Левого Пути завертел свое оружие перед собой, и демоническая энергия сформировала вокруг нее защитное поле, отражавшее каждую атаку. Мгновение – и молниеносная атака Змея вывела усу из разделенного обличья. Лишь на секунду она растерялась, и это едва не стоило ей жизни.

Изящным, почти танцевальным движением колдун взмахнул посохом, и под ногами усы разверзлась бездна. Змей ударил снизу, подбрасывая её на пару метров в воздух.

- Миленькие трусики, - прокомментировал противник.

Кьён-Сун вспыхнула от ярости. Молниеносно подскочив, она обратилась к силе дао, чтобы изменить погоду. Мощное торнадо свело видимость почти к нулю; вспышки молний высвечивали могучий силуэт мужчины.

А теперь завершающий штрих.

Исчезнув на мгновение, Кьён-Сун переместилась прямо к противнику. Усиленный магической энергией удар веера выбил оружие из рук колдуна.

- Без своих демонов ты бессилен! – торжествующе выкрикнула уса.

И осеклась. Не тратя и секунды времени, противник сотворил жест, который мог быть только магическим пассом управления ветрами. Девушка попыталась нанести смертельный удар, но ветер закружил ее, захватил, и в момент, когда в руке колдуна снова сформировался посох с клинками, она не смогла увернуться.

***

Тридцатью тремя кольцами Ибедор обвивался вокруг тела незнакомки, лишая ее возможности как сражаться, так и использовать магию.

- Кстати, у нее очень нежная кожа, - сообщил Змей, - Хочешь попробовать?

Не дожидаясь ответа, он передал тактильные ощущения по соединявшему их каналу. Как воочию Бехрем почувствовал, будто это его тело прижимается со всех сторон к телу пленницы.

- И по-моему, она девственница, - продолжал Змей, - Так может, прежде чем убить…

- Заткнись, Ибедор, - оборвал его Бехрем, - Держи её, пока мы не закончим с этим, - он кивнул на серендийского интригана, решившего, что сделка с Хадум даст ему быстрый путь к вершинам власти и влияния.

Камерюнкер удивленно расширил глаза:

- Ибедор?! Владыка…

Бехрем кивнул:

- Да. Ибедор, Вестник Хадум, служит мне. И если ты сейчас же не начнешь говорить, я позволю ему сожрать твою душу.

Такая перспектива явно напугала его куда больше, чем любые пытки. Стоило Бехрему закрыть рот, как пленник начал говорить.

***

Пленник начал говорить, и с каждым его словом стыд все сильнее охватывал Кьён-Сун. Если все, что он сказал, было правдой… Только что она чуть не помогла совершиться великому злу. Парадоксально, но последователь Левого Пути и девушка-палач были здесь злом меньшим. Они использовали опасное колдовство в эгоистических целях, как и ее сестра, но по крайней мере, они не хотели лишить весь город надежды, обратив его в царство бесконечного отчаяния. Такому преступлению нет прощения.

За то, чему она чуть не помогла совершиться, смерть была трижды заслуженным наказанием. И даже если бы этот колдун перед убийством решил и вправду сделать то, к чему подстрекал его демон-Змей, она не стала бы возражать и с честью приняла бы свою судьбу.

Узнав все, что хотел, последователь Левого Пути кивнул, и девушка-палач перерезала пленнику горло. Затем он взмахнул своим странным посохом, и демон-Змей исчез, вновь возвращаясь в оружие.

Кьён-Сун упала на колени, молча ожидая своей судьбы.

- Пойдем отсюда, - сказал колдун.

Больше не обращая внимания на усу, он и девушка-палач направились прочь.

- Подождите, - растерянно сказала Кьён-Сун, - А как же я?

- А что ты? – не понял мужчина, - Полагаю, ты уже поняла, что заняла не ту сторону. Ушки у тебя есть, и ты явно слышала разговор. Если же ты о том, что предлагал Ибедор, то уверяю тебя, я чуть-чуть меньший сексуальный хищник, чем обо мне говорят.

Девушка-палач громко фыркнула, но комментировать не стала.

- Разве вы не собираетесь… убить меня? – спросила Кьён-Сун, стараясь не акцентировать внимание на прошлой идее.

- Зачем? – недоуменно пожал плечами колдун, - Может быть, это прозвучит сентиментально, но я никогда не любил убивать красивых девушек. И без необходимости предпочитаю этого не делать.

Теперь уже уса смотрела на него с недоумением.

- Ты последователь Левого Пути, - вкрадчиво, как с душевнобольным, заговорила она, - Такие, как ты, не щадят поверженных врагов. Для вас плоть слабого – пища сильного.

Мужчина рассмеялся:

- Как-как? ТАК меня еще никто не называл. Это лучше или хуже, чем Двенкрунский Извращенец?.. Впрочем, можешь не отвечать. Видишь ли, я следую лишь одним Путем. Своим собственным. И если я говорю, что сохраню тебе жизнь… То изволь жить и не выкаблучиваться.

Он вновь развернулся, чтобы уйти. Какое-то время Кьён-Сун смотрела ему вслед. Так хотелось промолчать. Но нельзя, ни в коем случае нельзя.

Лучше умереть от тысячи порезов, чем допустить, чтобы последователи Левого Пути обошли в благородстве тех, кто верен Правому.

- Я обязана вам, - сказала она.

- Что? – обернулся колдун.

- Я обязана вам. Мои ошибки заслуживали смерти. Я не знаю, что побудило вас сохранить мне жизнь. Но дом Бао не забывает таких подарков. Посему я, Бао Кьён-Сун, клянусь перед ликами Предков, что стану вашей тенью и вашим клинком. Что буду следовать за вами до тех пор, пока не выплачу долг. Я сказала.

- А она миленькая, - прокомментировала девушка-палач.

Последователь Левого Пути хмыкнул:

- Отказываться и спорить не собираюсь. Идем. Посмотрим, на что ты сгодишься.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Из дневника Бао Кьён-Сун, адептки Правого Пути и Вершительницы Правосудия, о её путешествии на континент; избранные записи.

- Дорогой дневник. Вот уже неделю я осваиваюсь в делах семью Интаил, и в целом, мое положение лучше, чем можно было ожидать. Несмотря на наущения демона-Змея, глава Семьи не попытался воспользоваться моим уязвимым положением. Тем не менее, после каждого разговора я чувствую себя так, будто меня прилюдно раздели и ощупали со всех сторон. К слову, о раздевании. Ему кто-нибудь когда-нибудь говорил, что благородные мужи на людях носят рубашку?!

- Дорогой дневник. Сегодня я беседовала с девушкой-палачом; как оказалось, её зовут Латиль. К счастью, она не из последователей Левого Пути: её магия отличается от привычной магии Дао и, похоже, целиком и полностью опирается на свойства невоодушевленных предметов. К несчастью, первый её вопрос мне был: «Ты умеешь мацать сиськи?». Как оказалось впоследствии, имелись в виду коровьи. Но после того, как я поняла ее неправильно, она долго еще предлагала мне «помацать и ее сиськи». Чем-то она сестру напоминает. Бесит.

- Дорогой дневник. Сегодня в Велии я пересеклась с маленькой девочкой в костюме болотной наги. Она тоже входит в Семью. Маленькая девочка обложила меня трехэтажным матом и посулила задрать мне юбку и «использовать дефлоранг по прямому назначению», чтобы у меня «стало лицо попроще». Латиль извинилась за нее и посоветовала не обращать на Теамни внимания.

- Дорогой дневник. Сегодня я имела честь предстать перед наследной принцессой Кальфеона. Странно, ведь насколько мне известно, в Кальфеоне республика. Наследная принцесса носит черное кожаное белье и ласково поглаживает кнут. Интересовалась, не хочу ли я немножко «поэкспериментировать». Я смутно догадалась, что лучше ответить «нет».

- Дорогой дневник. Сегодня я прибыла в Камасильвию. Меня провели путями Бездны, и я снова задалась вопросом, нельзя ли было сделать это, не прикасаясь ко мне. В Гране я должна встретиться с представителем Семьи, который введет меня в курс дела. Я пока не знаю, чего от него ждать, но уже слышала, что он получил пощечину за домогательства к одной из стражниц Акер.

Дорогой дневник, КУДА Я ПОПАЛА?!
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!

Репутация

Вернувшись однажды в дом, служивший пристанищем семьи Интаил в славном городе Велия, Кьён-Сун застала совершенно возмутительную картину. Незнакомая ей горожанка сидела на столе, подвинув раритетную картину кисти раннего Кахуо, и читала её дневник!

- А, привет, - махнула рукой незнакомка, - Занимательное чтиво. Прямо интересно, что будет дальше. «Дорогой дневник, сегодня я лишилась девственности. В процессе я закрыла глаза и думала о Стране Утра. А еще о том, уроню ли я честь семьи Бао, если буду немножко шевелиться?»

- Чён-Яо, - скорее утвердительным, чем вопросительным тоном сказала Кьён-Сун.

Незваная гостья улыбнулась, после чего одним движением сбросила личину, демонстрируя золотисто-рыжие волосы и колдовские зеленые глаза.

- Отец всегда ставил мне в пример твою сообразительность. Давно не виделись, сестренка.

Слезать со стола мэгу не торопилась, пользуясь редкой возможностью смотреть на сестру сверху вниз.

- Что ты здесь делаешь? – спросила уса.

Чён-Яо повела плечами:

- Ну, до меня дошли слухи о том, что моя младшая сестренка служит Двенкрунскому Извращенцу. Неужели ты сомневалась в том, что ТАКОЕ я просто не смогу пропустить?

- Пришла позлорадствовать? – холодно осведомилась Кьён-Сун, - Или может… - здесь в ее голос проникли нотки сарказма, - Спасти меня?

- Ну что ты! – рассмеялась Чён-Яо, - А то ты первый день меня знаешь! Я просто хочу немного повеселиться.

Уса медленно прошла вглубь помещения, усаживаясь на стул.

- Мы здесь не затем, чтобы веселиться, Чён-Яо, - серьезно сказала она, - Мы спасаем эту землю от ужасных сил…

- Тебе лишь бы кого-нибудь поспасать, - отмахнулась мэгу, - Но окей, я тоже этим займусь. Потом, когда мне наскучит та шутка, что я задумала.

- Что за шутка? – спросила Кьён-Сун, чувствуя безотчетную тревогу.

Ответить старшая сестра не успела, даже если и собиралась. С улицы послышался шум открываемой двери, и вскоре на пороге появился Бехрем.

Появился – и тут же встретился с гипнотическим взглядом зеленых глаз. С ладони мэгу сорвался невесомый лепесток, устремившийся к хассашину. Рефлекторно валенсиец схватился за ёкнувшее сердце. Со стороны могло показаться, что магия Чён-Яо наслала на него сердечный приступ.

Кьён-Сун знала, что реальные возможности Левого Пути гораздо коварнее.

Бехрем замел, немигающим взглядом уставившись на девушку. А та негромко рассмеялась:

- Скажи мне, воин. Разве я не прекрасна.

- Прекрасна, - глухо откликнулся хассашин.

Размеренно, как сомнамбула, он сделал несколько шагов ей навстречу. Кьён-Сун хотела вмешаться, - но знала, что очарованные будут защищать мэгу до последней капли крови.

- Настолько прекрасна, что ты готов ради одного моего прикосновения принять меня в Семью? – осведомилась тем временем Чён-Яо.

- Готов, - не задумываясь, ответил Бехрем.

Победно улыбнувшись, Чён-Яо спрыгнула со стола. Подошла к валенсийцу и недовольно насупилась:

- Ну и чего ты такой громадный? Я ростом тебе едва по пояс! И не вздумай надеяться этим воспользоваться!

Бехрем долго не колебался. Легко подняв мэгу над землей, он усадил её на сгиб локтя, так что их лица оказались вровень.

По-лисьи хитро Чён-Яо улыбнулась:

- В этот город я прибыла практически без всего. Ты ведь готов помочь мне… ради одного поцелуя?

Все так же отстраненно Бехрем кивнул:

- Ты получишь доспехи из метеоритного железа. И оружие, наполненное энергией Властителя Искажений. И чистокровную лошадь из моих конюшен.

- Ты прелесть! – рассмеялась Чён-Яо, бросив победный взгляд на сестру. Склонившись к хассашину, поцеловала его в губы.

И тут же спрыгнула на пол.

- Ну все, я побежала! Еще увидимсяяя!

Когда она вышла за дверь, Бехрем заметил на удивление обыденным тоном:

- А целоваться твоя сестра не умеет совершенно. По крайней мере, доспехов Черной Звезды такой поцелуй точно не стоит.

Удивленно воззрившись на него, уса обнаружила, что глава Семьи вертит в ладони лисий лепесток, окруженный блокирующей энергией Бездны. Вот оно что. Лепесток не коснулся его груди, а был остановлен на подлете, попав в ловушку Приказа Ааля!

- Вы притворялись, что поддались её чарам?! – возмутилась Кьён-Сун.

Бехрем лишь развел руками, мол, грешен.

- Но зачем? – это не укладывалось у нее в голове.

В ответ валенсиец усмехнулся:

- Просто мне тоже иногда хочется повеселиться.
_________________
So I pray, UNLIMITED POST WORKS!