Асальд, имперская столица.

Репутация

Тишрей

Нирт долго ждал чего-то. Может быть, признания. Может быть, откровения. Того, что разрушит стену, выросшую между супругами, вернет все на свои места. Вернет на лица привычные маски. Но молчала Тишрей, молчал он сам, равнодушно глядя сквозь женщину, сидящую у него на коленях. В его глазах все отчетливей читалась досада и нетерпение.

- Стража, - позвал Нирт негромко. – Госпоже пора исполнить приказ императора. Сама она не найдет в себе воли встать и уйти. Проводите ее в безопасное место.

Они все мялись и переглядывались, не решаясь не то чтобы применить силу, а просто прикоснуться к женщине такого положения. Но в конце концов один, посмелее, накинул на плечи Тишрей свой плащ и бережно взял ее на руки.

Словно большую фарфоровую куклу, Тишрей посадили в закрытую повозку и вывезли прочь с праздника. На полпути к столице повозка остановилась, и в нее без церемоний влезла незнакомая простолюдинка такого же небольшого росточка и худощавого сложения. Она показала Тишрей бирку, которая все равно была неизвестна госпоже, и начала раздеваться.

- Отсюда госпожа отправится другим путем, - сказала она довольно почтительно. – И в другом обличье. Я зайду в ваш дом, чтобы обмануть врагов. Уже завтра по столице пойдут слухи, что госпожа покинула этот мир, и ваши враги спишут вас со счетов. Вы вернетесь в столицу, когда заговор будет раскрыт. А сейчас, пожалуйста, дайте мне ваше платье.

От своего она уже избавилась и аккуратно сложила его на сиденье. Это была новая и чистая, но скромная одежда незамужней горожанки – льняная сорочка и голубое платье из обычной дешевой шерсти, башмаки из свиной кожи, кокетливая шапочка с простой вышивкой.

Затем госпоже пришлось покинуть повозку; один из стражей взял ее к себе в седло. Не потому, что ехать верхом в платье неудобно, а скорее потому, что не был уверен в благоразумии Тишрей.

Уже совсем стемнело, они остановились возле ничем не примечательного дома в предместьях. На условный стук в калитку вышел помятый и заспанный мужик. Он точно не ждал гостей, тем более прекрасных дам, успел выпить вечерком, но теперь трезвел на глазах. В свете факела стало видно, что они с госпожой схожи цветом волос и глаз, хотя красавцем хозяина дома было трудно назвать.

- Эту женщину зовут Рейта, - представил Тишрей страж. – Жена ее любовника взъелась и подослала убийц. Однако Рейта, возможно, носит единственного потомка одной знатной фамилии, так что ты лично отвечаешь за ее жизнь и здоровье.

- Куда идти? – хмуро осведомился осчастливленный такой ответственностью дядя.

- Шарренде, город Литта, улица Горшечников, дом с флюгером в виде кота.

- Понял, господин, - отозвался дядька, окончательно превращаясь в человека при исполнении. – А как госпожа перенесет столь долгую дорогу? Это месяца два пути.

- На телеге, - отрезал страж. – Это все.

В эту ночь госпожа Тишрей Ретгерн исчезла. Вместо нее в семье старьевщика Кирна, живущего с женой без детей и родных, появилась девица Рейта. Обычное для Таррега грубое и простое имя плохо подходило хрупкой красавице, но не слишком уважаемое занятие «отца» бросало тень и на особу дочери. Крытая повозка ползла из города в город на восток, к горному хребту, вещи в ней сменяли друг друга в каждом городе и деревне. Осень медленно вступала в свои права. Названные родители обращались с Тишрей бережно и по-доброму, всем рассказывая о том, что доченька уродилась слаба здоровьем, но на самом деле за время пути госпожа Ретгерн, в каких бы ужасных условиях ей ни пришлось путешествовать, стала чувствовать себя здоровее и сильнее, чем когда-либо с тех пор, как вышла замуж за Нирта. Самой крупной неприятностью в пути оказалась скука, со всем остальным парочка из тайной стражи справлялась либо деньгами, либо оружием, не подвергая опасности жизнь своей подопечной.

Так продолжалось до тех пор, пока в один осенний день их повозка, скрипящая, дребезжащая и звенящая на каждом ухабе, не оказалась в неподходящее время в неподходящем месте.

Просто Кирн не вовремя свернул с тракта, чтобы дать отдых и лошади, и людям.

Просто именно в этот момент в лесочке на берегу реки какой-то благородный господин избрал этот же лесок местом своего привала, а может быть, ему кто-то подсказал эту хорошую идею. Просто именно там его ждала засада. Услышав звуки расправы, Кирн немедленно развернул телегу, но она завязла в грязи, и быстрого отступления не получилось. Их заметили.

Тайники сообща успели уложить троих, еще троих ранить, прежде, чем Кирна утыкали стрелами, как ежа, а его напарницу зарубили в рукопашной. Тишрей они нашли позже, когда обыскивали телегу. Выволокли, притащили командиру.

Это был молодой мужчина, чужестранец. Красивый лицом, удивительно чистый и ухоженный. Среди своего отряда, похожего больше на банду разбойников, чем на кого бы то ни было еще, он выглядел аристократом. Куртка из ярко-алой кожи пламенела костром среди осеннего леса, и кровь на ней была почти не видна.

Командир, или главарь, был занят подсчетом награбленного, пока его люди подчищали место убийства. Добыча была немалой: пригоршня самоцветов. Целое состояние, умещающееся в кулаке.

- Гляди, Лассар, кого мы тут нашли. Зуб даю, эта девка не родилась в семье собирателя мусора.

- У тебя их осталось всего девять, так что не бросайся словами, - холодно отозвался командир, однако на Тишрей уставился с большим интересом. – Ну-ка расскажи мне, откуда ты здесь такая красивая и ради чего бы мне оставить тебя в живых?
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

Упрямые морщинки появились в уголках губ девушки, когда она выслушала учителя. Спасти нельзя и, получается, приказчик сам убил зачем-то стражника, чтобы затем напасть на неё, предварительно выпив яда и покончив с собой с оттяжкой во времени. Допустим, это продиктовано тем, что вне зависимости от результата покушения, он должен передать бездоказательный заброс и испустить дух. И никак нельзя будет ни проверить, ни допытать подробностей, а единственное, на что можно опираться, это древнее "зачем умирающему врать?" Ой ли? Уж не знает ли он, что такая его смерть может принести больше пользы его господину и семье, чем его жизнь? Кто так крепко взял его в оборот, что наплел невесть что про Дару, если только... если только он не пытался донести этой несуразицей другое сообщение. Только получить его придется не сразу. Намёк мастера она тоже поняла именно так.

- Тогда все, что я могу это облегчить мучения умирающего. - она поклонилась учителю, пока промывание завершалось. - Уберите его к Тириону и оградите занавесями, как заразного. Я сама прослежу за последними ударами его сердца и они больше не отвлекут вас, мастер

Девушка резко развернулась и скрылась с умирающим, помогая другим ученикам распустить узлы и отгородить место для последнего ложа Релейва.

Далее с одной из жароверь было выбрано с десяток остывших угольков, раскрошены на мелкие кучки и засыпаны в горло больного, затем залиты небольшим количеством воды.

-Ты мне нужен, Релейв, ты меня понял, негодяй? -Девушка заглянула в помутневшие глаза. - но сначала выживи.

И принялась готовить тонизирующий чай и дубовый отвар, чтобы не дать дыханию остановиться после того, как часть яда все же доберется до легких, уклонившись от встречи с угольком и, соответственно, следующего промывания. Предстояли долгие часы неопределенности и тяжелого труда.

- Тирион, пока есть время и ты не отрубился. Откуда такие познания об Идсин? И почему господин так легко отдал тебя мне? - сказано все это было тихо и после того, когда стало понятно, что есть короткая передышка, когда в теле приказчика отвар будет бороться с ядом, а судьба Ралейва будет лежать на коленях богов, которых нет. Устроить притворную смерть можно было легко, особенно после слов лекаря самого императора. Осталось дело за малым - небольшим чудом, состоящим из знаний, труда и воои к жизни самого приказчика.
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Ралейв понимал и слышал, что ему говорят, но стоило только ослабить путы, как он тут же принимался сопротивляться. Правда, силы в его теле оставалось все меньше, ему уже не хватало дыхания на борьбу даже с Тирионом. Когда трубку из горла убрали, он произнес только одно, хрипло и едва слышно, вложив в эту короткую мольбу все отчаяние крика:

- Тир... Тирион. Добей... Меня...
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

- Конечно друг.

Тирион знал как и куда бить. Удар не должен был быть сильным. Так что проблем не составил.

- Теперь он умрет без мучений.

И уже шепотом добавил.

- Ну умрет или нет, это от тебя зависит, но мешать больше не будет в любом случае.

Когда все чуть успокоилось и можно было говорить без боязни быть услышанными он продолжил.

- Почему отдал, понятно. Я провинился. И меня надо было наказать. Император велел не убивать, а то мог бы уже и на его месте быть. А откуда знаю про Идсинов. Я знаю очень много про семью Императора, значительно больше про Великие дома, и довольно прилично про дома малые.Причем зачастую то, что неизвестно никому другому. Ты поняла мою притчу про отца с сыновьями?

Репутация

- Мне удивительно повезло, что именно ты провинился и именно сейчас. - вздохнула девица, ойкнуть не успевшая, когда Ралейву прилетело в висок увесистое мужицкое лекарство. Теперь еще от сотрясения мозга его лечить придется, благодарю, добрый человек.

- Иначе кто бы мне пояс5ил твою шараду. Нет, не поняла.
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

-Ради твоего доброго имени.

Принцесса очень серьезно смотрела на разбойника своими голубыми глазами, хотя даже младенцу было ясно, что если у кого из этой шайки когда то и было доброе имя, об этом сейчас не помнит никто, включая его самого.
_________________
“Elves are wonderful. They provoke wonder.
Elves are marvelous. They cause marvels.
Elves are fantastic. They create fantasies.
Elves are glamorous. They project glamor.
Elves are enchanting. They weave enchantment.
Elves are terrific. They beget terror.
The thing about words is that meanings can twist just like a snake, and if you want to find snakes look for them behind words that have changed their meaning.
No one ever said elves are nice.
Elves are bad.”
T Pratchett. Lords and Ladies

Репутация

- Из за событий на совете самые веские причины организовать такую заварушку у одного большого дома Тигон. И у пары маленьких. Слова этого бедняги легко проверить. Идсины в родстве с четвертым сыном императора. И если это заговор против императора то должны сначала устранить трех сыновей. Первые двое уже устранены, остается третий. Если Идсины действительно в этом замешаны, то ему грозить большая опасность. Он не ровня двум старшим.

Репутация

- Допустим, - легко согласилась девушка без намёка на искренность, - Допустим, ты прав. Но если так, как ты собираешься проверить? Наследники не живут в столице, кроме второго и устранять первых двух было бы очень недальновидно, ведь тогда третий будет предупреждён. Не проще ли начать с хвоста - устранить наименее заметного, а затем первых двух?

Дара дала телохранителю пару мгновений на размышления, пока заливала очередную порцию горького отвара в горло Релейву и затыкала тому нос, провоцируя глотание.

- Таким образом, если ты прав, то третьего наследника уже нет... так мне говорит разум. И, стало быть, нам надо как можно скорей снять подозрения с первых двух наследников. Но, тем не менее, как ты собирался проверить "слова этого бедняги"?
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Дарайна знала немногое о Дигвене Ретгерне, третьем сыне императора. Лишь то, что он занимался не военным, а государственными делами, и все время проводил в разъездах. Девичья фамилия его жены никогда не упоминалась, да и саму супругу видели в столице так же редко, как и самого Третьего. Только события такого размаха, как Совет, могли быть достаточно весомым поводом, чтобы он заехал погостить в столицу.

Венир Ретгерн, четвертый сын императора, был человеком открытым и известным, и по общему мнению представлял собой открытую книгу. Война была его единственным занятием с юных лет, и все говорило о том, что он сражался во славу империи при отце и будет сражаться при правлении любого из братьев. Его жена - дочь главы дома Идсин, и дети жили в императорском дворце.

Через какое-то время милое чириканье за занавеской прервалось шагами, и мокрая от воды рука старшего лекаря отдернула полог. Гатран, серый и какой-то неживой от усталости, оглядел их всех. Не обращая внимания на Дарайну и Тириона, он ощупал тело Ралейва, проверил зеркалом дыхание, сделал небольшой надрез, чтобы убедиться, что кровь не течет. Она текла, но так медленно, что это можно было счесть действием силы земного тяготения.

- Погрузите его вместе с другими мертвецами, - велел он, - утром отвезем в город и передадим родным.

Затем ушел, не дожидаясь согласия.
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

- Дигвена еще поймать надо. Он гоняет по государству как необъезжанная лошадь и даже Император не всегда знает где он сейчас и уж тем более куда собирается дальше. А сейчас он приехал сюда, на Совет и об этом знали. Что касается Венира, то он вояка от ушей до пяток и не привык бить в спину, но при этом совершенно предсказуемо, что если он станет императором, то продолжит проводить время в боях, оставив правление скажем на тестя.

Про проверить он пока промолчал, то ли потому что не хотел говорить ,то ли потому что вовремя заметил как подходит Гатран

Репутация

Дара проводила мастера взглядом и сопроводила его к выходу из лазарета, как того требует вежливость не слишком занятого персонала. Кто знает, может учитель даст напоследок распоряжение, которое она должна будет выполнить и только затем вернулась назад, окинув взглядом раненых из числа солдат Нирта. Опрашивать их можно будет позже, желательно, в присутствии Тириона, ведь её знаний наёмничьих отрядов может банально не хватить, чтобы зацепиться за что-нибудь.

- И всё же, одних слов не достаточно, подозрений тоже. Нужны свидетели и доказательства, письма, распоряжения и так далее. Без них, все слова лишь клевета и карается по вине. - девушка проверила лежащего приказчика и бессознательно перетянула тому порез одним из бинтов. Не то, чтобы это было нужно трупу, но оставить повреждение не исправленным в лазарете было... не эстетично.

- Мне нужны подробности. Что ты знаешь такого о Четвертом, чтобы подозревать его в измене? Только за брак с Идсин? Лучшего способа столкнуть два великих дома не найти, чем надавить на общий брак...

Девушка ещё повременила, накрыв тело Ралейва полотнищем из некрашеного льна и давая ответить, да добавила:

- Я скоро вернусь. Пока я буду в отлучке, постарайся не попасть в беду и пообщаться с ранеными. Напоминаю, ты сонное зелье выпил. - одновременно с этими словами, откуда-то из рукава появился короткий нож, почти полностью состоящий из клинка. Таким легко ткнуть, уперев толстенькую пятку рукоятки в центр ладони и высунув жало лезвия между пальцев. Или просто надо обладать куда меньшими руками, чем руки воина. Нож на долю мгновения показался, чтобы телохранитель его увидел и спрятался уже под постилкой для раненого. Девушка снова грустно улыбнулась одними уголками рта и вышла обратно в лазарет.

- Талеф, Лони, уберите тело приказчика Ралейва к другим телам. И аккуратно, утром его может осматривать представитель Первого, так что никаких следов, падений и случайных пинков. Так же, не закладывайте другими телами.

Теперь предстояло сделать два важных дела. Прежде всего - привести себя в порядок, переодеться, чтобы следы накапливающейся усталости и исчезнувшего куда-то сна не были столь явными, а затем... Затем надо проведать, как там писарь, и, если уже можно, освободить своих людей для новой работы. Впереди будут крайне насыщенные недели и стоило входить в ритм событий уже сейчас.
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Тишрей

Ответ вызвал у главаря мгновение изумления – такого ответа он точно не ожидал. Затем рассмеялся.

- Милая девушка, - сказал он, ощупывая пленницу взглядом. – Я королевской крови, а ты – дочь собирателя мусора. Чтобы я с тобой ни сделал, это будет для тебя великой честью.

Он сел на лошадь и забросил девушку к себе на седло, и продолжил разговаривать с ней, точнее, с ее спиной, уже в пути.

- Однако мне видится любопытным, что не только у твоего отца, но и у твоей матери было оружие, умение с ним обращаться, и отвага выступить против десятка вооруженных бандитов. Много в вашей империи простолюдинок, владеющих мечом не хуже гвардейца моего папаши? Может быть, и ты способна зарубить меня в поединке?

Тирион

Прошло немало времени, прежде чем тирионовы братья по оружию убедились, что они одни и можно говорить открыто. Для этого самый здоровый встал и обошел весь шатер, даже высунулся наружу, получив от императорской стражи дружеское предложение заползти обратно и помирать внутри, не создавая им проблем.

Однако, имея возможность выговориться, мало кто знал, что же им сказать. Большей части просто мешала уснуть боль, поскольку отгоняющие ее зелья лекарь давал только тем, у кого были действительно плохи дела. Но, на самом деле, дела были так себе у всех до единого.

- За что, все-таки, нас под арест? – спросил из полумрака за занавеской голос Лита, младшего в дружине.

- Глупый вопрос, - сварливо ответил старший, Рант. – Кто-то подставил господина. И так ловко все вывернул, что он из жертвы заговора стал подозреваемым в глазах своего отца.

- Так может, мы должны помочь господину? Освободить его?

- Что бы ни случилось, никто не должен вставать между императором и его семьей, парень. Ты сделаешь только хуже, и господин сам снесет тебе башку за то, что ты забыл свое место. Или прогонит, как беднягу Тириона. Мы сейчас под стражей, но вне подозрений, понимаешь?

- Вроде как…

Среди прочих воинов над Тирионом частенько подшучивали насчет того, что он де хорошо устроился – всегда в тепле и уюте, в чистых комнатах дворца. Шутить о том, что у красавчика Тириона есть возможность развлекаться с очаровательной молодой женой господина не хватало смелости ни у кого: за такие слова можно было д ействительно лишиться жизни. Хотя, Тирион знал, именно так и думали в дружине о нем и Тишрей. Именно так поступил бы любой другой на его месте.

- Тиру не повезло, - с жалостью добавил Лит, шмыгнув носом. – Выгнали, как собаку, а за что? И куда он теперь?

- Лит, лучше заткнись, не то я закончу то, что не сумели те проклятые наемники. Или приведу сюда последнего из них, чтобы он сам отрезал тебе башку.

- Но…

Последовал звук метко брошенного сапога, и беседа прервалась.

Дарайна

Нирис и Вигерд ждали Дарайну там, где она их оставила, кроме того, что теперь они по очереди несли караул у своей палатки, и сейчас была очередь Вигерда. Писарь, умытый и переодетый в чистое, безмятежно спал в походной постели, и, кажется, видел во сне свою молодость. Нирис без суеты и спешки перебирал походный набор снадобий; зная, куда смотреть, Дара немедленно заметила, что под одеждой скромного лекаря появились скрытые ножи. Права на ношение настоящего оружия у них не было, и тайным старались не злоупотреблять, но сейчас Нирис предполагал необходимость быть готовым к тому, что придется сражаться за себя или свою маленькую госпожу.

- С писарем все хорошо, Дара, - сказал он спокойно. – Можешь разбудить его. Нир приготовил зелье, которое поможет старикану забыть ваш разговор; вон оно, в чашке, расписанной листьями. Пока тебя не было, сюда никто не приходил.
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

Еще до того как Дарайна ушла он ответил.

- Четвертого? В измене? Ты чем меня слушала? Он не пойдет на измену, ему это правление даром не нужно. Но если измену задумали Идсины, то он лучший кадидат на то, чтобы править без власти. А власть тогда окажется у них.

Тирион дышал ровно и спокойно, как это делают спящие люди. только иногда "постанывал". Разговоры стражников не дали ничего что он не знал сам. почти ничего. Кроме того, что среди выживших никто или по крайней мере не все были наняты заговорщиками.

Репутация

На достаточно обидные слова Тириона, служанка ответила небольшой паузой и добавила:

- Тебе предстоит научиться следить за словами, по крайней мере, пока твоя полезность не станет больше твоей боеспособности. - и вышла, оставив воина самому решать, что конкретно она имела в виду. Кажется, парень не совсем понял, что он теперь нахрен никому не нужен и носятся с ним пока исключительно из-за возможно имеющихся знаний, которыми пока не блеснул. но ведь всё может поменяться.

...

- Отлично, Вигерд. Нир, готовься со мной на выход, приоденься. Пойдешь со мной забирать тело одного молодца, будешь выдавать себя за представителя его семьи, так что выгляди соответствующе. Повозку закрытую купи, коня своего бери. Устрой в повозке как подобает для перевозки тела и комплект одежды на взрослого, хоть и тощего мужчину, да пару бутылок бренди. Отвезешь в город, к таверне "Сварливый лежебока". Не кривись, знаю, что место задрипаное, но тебе туда не горничных таскать. Скажешь, что друг перебрал, надо бы ему выспаться. Сделай, чтобы выпивкой воняло от него, можешь выронить бутылку, но ты сам всё знаешь. Приведи в чувство, парень в летаргии, отравлен цикутой. Если удастся вернуть к жизни, следи, чтобы себе не навредил, он самоубийца. Можешь связать, если считаешь, что нужно. Как очнётся, скажи ему, что он для всех умер, Гатран подтвердил. Скажи, что император гарантирует ему защиту, если он поможет мне и что от его господина мы постараемся отвести любые обвинения. Далее, пусть ждёт меня, я вскоре появлюсь. Пока же покрась тому волосы в черный, подумай над изменением внешности. Он свидетель, который должен быть для всех умершим, пока мы не сведём всё воедино. Понял? Следи за ним, как за собой. Если будет что говорить, запомни слово в слово. Можешь идти, встретимся у лазарета на рассвете.

Дарайна помассировала виски, прогоняя усталость и зажмурившись, досчитала до десяти. Всё, славная, собрались, продолжаем. Она присела рядом с писарем и без особых церемоний, толкнула того в бок, затем ещё раз и ещё.

- Просыпайся! Прошу прощения, за столь резкое пробуждение, но требуется твой талант, писарь, а также умение помалкивать после нашего разговора. - девушка достала записку к фарфоровой госпоже и показала старику, заодно показав и бирку.

- Мне нужно, чтобы ты определил, кто из твоих цеховых мог это написать, кто подражает почерку госпожи?
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Не то чтобы писарь был трезв как стеклышко. Первые несколько мгновений он дико озирался по сторонам, не понимая, где находится, как сюда попал и кто эта женщина, сующая ему под нос какую-то бумажку. Но бирка, которую женщина носила как украшение, отбила у писаря охоту изображать из себя разбуженную в полдень сову. Он взял записку.

- Нужно больше света, дев… госпожа.

Писарь долго вертел бумажку так и этак, смотрел ее на просвет, щурил подслеповатые глаза и сокрушался о том, что у него нет с собой увеличительного стекла. Линзы стоили целое состояние и хранились соответственно – дома, под замком, среди драгоценностей.

- Подпись подлинная, - заключил он в конце концов, и наконец обратил внимание на ту, что составляла ему компанию. – Но остальное писано позже и другой рукой. Видите ли, госпожа, в нашем деле написание букв – это целое искусство. Каждый мастер привносит что-то свое, по-особенному видит красоту штриха, по-своему обращается с пером. Здесь мы видим попытку подделать почерк, но за ней я вижу руку мастера Мантара, живущего на Ивовой Дороге. Это славное местечко в пригороде столицы – тихо, чисто, безопасно, и дома по карману только приличным людям. Мантар когда-то работал при дворе, но несколько лет назад занялся переписыванием книг и теперь редко бывает в городе. Вот, госпожа, глядите, я научу вас, как отличить его руку в других письменах… Например, буква «У». Линия утолщается в необычном месте…

Обучение травницы основам каллиграфии заняло некоторое время, но принесло плоды: теперь Дарайна знала, куда смотреть, сличая письмена друг с другом.

Закончив учение, старик обдумал свои слова, верно, уже сожалея о том, что сказал их вслух, и совсем поник. С теми словами, что написаны пером, было все же значительно проще иметь дело, особенно когда у тебя есть запасной лист бумаги.

К рассвету Нирис исполнил поручение Дарайны, приготовившись к отбытию, и даже сумел отыскать телегу. Правда, в том, что он ее купил, полной уверенности не было – кто бы мог продать ее поблизости? Телега подозрительно напоминала одну из тех, в которой сюда привезли еду для праздничного стола, но сверху было наброшено и прихвачено веревкой белое полотно, позволяющее спрятать хоть живое тело, хоть мертвое, хоть десять кочанов капусты. Увидев хозяйку, он гордо помахал двумя закупоренными кувшинчиками. Рядом лежал пустой бочонок, смердящий брагой так, что на его дух вот-вот должны были сползтись все пьяницы окрестных деревень. Зато сам Нирис выглядел исключительно хорошо: одет с чужого плеча, зато как слуга какого-то приличного семейства, а не как обычно – наемник, неубедительно притворяющийся лекарем.

В лазарете к тому времени ничего не изменилось, все так же шатры охранялись людьми императора. Приказа собираться в путь пока еще, верно, не поступало.
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

-У меня здоровье слабое,- припомнила принцесса, что о ней говорили "родители",- А много у вас в королевстве принцев, занимающихся грабежами?

Хотя госпожу и учили верховой езде, она никогда не была в ней особенно хороша, вот и сейчас спина ее была далеко не такая прямая и расслабленная как положено.
_________________
“Elves are wonderful. They provoke wonder.
Elves are marvelous. They cause marvels.
Elves are fantastic. They create fantasies.
Elves are glamorous. They project glamor.
Elves are enchanting. They weave enchantment.
Elves are terrific. They beget terror.
The thing about words is that meanings can twist just like a snake, and if you want to find snakes look for them behind words that have changed their meaning.
No one ever said elves are nice.
Elves are bad.”
T Pratchett. Lords and Ladies

Репутация

По мере рассказа писаря лицо девушки менялось, показывая живой интерес к тому, что говорилось. Только когда стало понятно, что дело затянется, было дано распоряжение Вигерду отдыхать. Как и любой, состоящий на службе, он умел спать когда и где получится, а значит, на несколько часов доброго сна мог рассчитывать, пока госпожа училась отличать завитушки от закруглюшек.

Две других записки были так же изучены на предмет того, что их написал некий Мантара, уже, безусловно, покойный. Требовалось снять обвинение с наследников так же, как снято было только что с госпожи Тишрей. Её невиновность, не умозрительная, хотя и имевшаяся, была теперь неоспоримым фактом и маленькая служанка императора могла это обосновать перед любым, кто захочет слушать. Теперь стоит убедиться и в двух других участниках. Так же, это открывало двери к обращению к самим наследникам, если придётся, что не могло не радовать.

Только убедившись, что все записки написаны Мантаром, девушка, наконец, смилостивилась над старичком, чья голова, наверное, уже начинала распухать изнутри. Нир не был волшебником, увы.

- И осталось только последнее - прошу, опиши, как выглядит этот мастер Мантар, чтобы я могла его узнать при встрече. - девушка понимающе посмотрела на поникшего мастера пера и пергамента. - Не волнуйся, писарь, тут отвар забудьтравы и мака. Он поможет тебе забыть эту ночь и, возможно, ещё день перед нашим разговором. Выпей и мой помощник отвезёт тебя поближе к дому. И не волнуйся ты так, последствий для тебя не будет. Я благодарна тебе за науку.

Дарайна обезоруживающе улыбнулась, давая понять - желай она отравить старика теперь, в этом не было бы никакой сложности, достаточно позвать крепкого парня, что сейчас дремал у входа в палатку, или самой провернуть одно из тех коленец, что, как многие знают, могут уметь невзрачные тени, что служат императору. А говаривали всякое, да. В случае согласия, предстояло Вигерду и заняться доставкой писаря до дома, который тот назовёт, да вернуться. Следить и охранять писаря более не требовалось, а вот наведаться на Ивовую дорогу следовало, правда, не просто так, нужно было придумать, под каким предлогом. А для такого отлучения потребуется утрясти прочие дела и, значит, встретить Нира и отправить его с телом.

...

- Нирис, я не хочу знать, откуда ты это добыл, но, надеюсь, обошлось без... - маленькая госпожа широко улыбнулась, сделала неопределённый жест, способный обозначать что угодно, кроме хорошего дела. Что же, теперь придётся везти его к той части лазарета, где лежало тело Ралейва, спросить, узнаёт ли и позволить погрузить тело на телегу, да отправить восвояси. Что же, нужно, так нужно. Только затем надо поспать, пусть пару часиков, но надо.
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Ночь, проведенная в обществе старика, бумаг и чернил, не прошла даром: ближе к утру, когда в глазах уже рябило от букв, Дарайна могла с уверенностью сказать, что все записки вышли из-под руки одного человека, а вот подписи на них – все разные. Старый писарь, пробывший при таррегских аристократах не только дольше, чем Дара, но и дольше, чем существовала на свете эта империя, выслушал условия, на которых ему предлагалось остаться в живых, с хладнокровием змеи. Он и сам понимал, что хорошее обращение от этой троицы – это вопрос исключительно их доброй воли, так что вместо сопротивления подозвал Вигерда и терпеливо, обстоятельно, до зубовного скрежета занудно объяснил тому, куда и как доставить его спящее тело, уточнив, что ноги нужно непременно укрыть от холода, а под голову положить мягкое.

После чего одарил Дарайну улыбкой и залпом выпил предложенное ею зелье. Ненадолго повисла неловкая тишина.

- А моей жене скажите, что я случайно выпил отравленный напиток, предназначавшийся кому-то из высоких особ, - пожелал он, назидательно подняв палец, чтобы разрядить обстановку. – И за это меня наградили…

Он умолк, и только успел подложить руку под голову, прежде чем отдаться сну. Зельевар не подвел: на лице старика блуждала легкая, безмятежная улыбка. Все здесь, включая самого писаря, знали, что при употреблении таких снадобий «больной» всегда рискует не проснуться, но пока он дышал ровно. Вигерд завернул спящего в одеяло и легко, как сморщенного, состарившегося до срока ребенка, подхватил на руки, чтобы отвезти домой.

В полевом госпитале рассвет не стал сигналом к началу сборов. Часовые стояли на местах, и заглянув внутрь, Дарайна увидела спящих вповалку раненых, за которым вполглаза присматривал один из помощников лекаря. Среди прочих Тириону повезло хотя бы в том, что у него был сундук, а не брошенная на землю дорожная скатка. Благодаря вчерашней заботе Дары и других лекарей, пичкавших его горькими отварами, сегодня Тирион не то чтобы чувствовал себя заново родившимся, но был вполне способен исполнять свой долг. Конечно, не без того, чтобы потерпеть боль и перепачкать одежду кровью, когда подсохшие за ночь следы плети начнут трескаться от каждого неловкого движения, но вместо лихорадки ему досаждал только легкий жар.

Из его братьев по оружию Киндас, тот, с пробитой грудиной, от которого старший лекарь не пожелал отвлечься на отравленного Ралейва, не дотянул до утра. Его тихо перенесли подальше от живых. Еще один болтался между жизнью и смертью, создавая лекарям нешуточную головную боль: везти его такого в город было равносильно убийству, значит, придется устроить в ближайшем поселении до тех пор, пока не окрепнет, чтобы перенести дорогу. За ночь Тирион не услышал в разговорах ничего, что указывало бы на сговор. Воины Нирта бранились и проклинали дворцовые заговоры с предельной искренностью пешек, крайне недовольных тем, что их снимают с доски.

Утром Тирион и Дарайна в сопровождении Нириса нашли Ралейва там же, где ему и полагалось быть - снаружи, на телеге с парой других мертвецов: убитым им стражем и умершим от ран воином Нирта, укрытым холстиной. Внешне рыжий совершенно не пострадал, но холодная ночь сделала его самого не теплее покойника.

Но начать представление они не успели: послышался приближающийся стук копыт, и к палаткам подлетела всадница. Бледная, растрепанная молодая женщина, одетая во что попало. Наверное, красивая, но только не сейчас, в момент черного отчаяния и ужаса. Даже Тирион не сразу узнал в ней хохотушку Литу, ралейвову жену. Она сама же не узнала бы и императора, появись он здесь. Высмотрев знакомые рыжие волосы, она узнала мужа, и бросив лошадь, принялась трясти его, бить по щекам, проклинать и умолять вернуться. Безуспешно.
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

Тирион приобнял Литу, принимая на себя удары, только стараясь сделать так, чтобы они по спине не попадали.

- Ну все, все хватит. не поможешь ты ему. Вчера еще все... ну короче случилось, так что чего уж сегодня.

Тирион сделал секундную паузу. Стоит ли вмешивать Литу в их дела. Да нет, точно не стоит, а уж как быть потом с телом, ну или дай боги с живым пусть начальство решает.

- Ты давай домой ехай. готовь там все. Ралейв заслужил хороших проводов. А мы тут все закончим и его к тебе привезем.

когда выдалась минутка он подошел к Дарайне.

- Гости ночью были, по его душу. Хотели убедиться что дело до конца доведено. Гатран доложился. Голос знакомый, но не слишком, где-то его слышал, но где вспомнить не удалось.

Репутация

Тишрей

Увы, слабое здоровье похищенных девиц не интересовало разбойников (кем бы там ни были их отцы) даже в сказках. В действительности же госпоже Тишрей пришлось трястись в седле весь день, с короткими привалами, после которых ее снова затаскивали на лошадь, не обращая внимания ни на какие жалобы, и предоставляя, по сути, выбор между тем, чтобы ехать в седле или ехать поперек седла вниз головой. На ее счастье, у ее нового благородного знакомого не нашлось времени на то, чтобы сделать это знакомство более близким: в лагере, разбитом на ночь, он появился только под утро, уставший и злой. Собрал своих людей, в том числе девицу, которую не с кем было оставить, и объявил о меняющихся планах.

- Какой-то тысячник сделал нам подарок, выслав дюжину солдат. Перехватим их в Жарках, отравим колодец, и у нас будет двенадцать наборов доспеха имперской армии. Бирки, значки, все такое. Добычу и девку оставим в Холмовках.

Следующим вечером Тишрей узнала, что Холмовки – это заброшенная деревенька, одна из многих в Пустоши. Правда, рассмотреть деревню как следует ей не дали: затащили в подвал, вход в который был спрятан под камнем в одном из разрушенных домов. Тишрей успела увидеть аккуратно расставленные по углам сундуки и мешки, успела даже получить кувшин вина, сверток с едой и ворох одеяла шкур, в которое можно завернуться, спасаясь от холода, пока разбойники пристраивали новый ящик среди старых и Лассар опечатал его своим личным знаком.

- Это ненадолго, - пообещал он девушке немного извиняющимся тоном. – Обещаю, ночь ты проведешь не здесь, а в моей палатке.

О наступлении ночи Тишрей узнала, когда едва заметная полоска света на потолке окончательно исчезла. Сквозь земляной пол она не слышала разговоров и шагов… Час? День? Неделю?

Но вот послышался грохот, люк распахнулся и в свете факела Тишрей успела заметить полуголого мужчину, который кубарем слетел по лестнице прямо к ее ногам. Крышка захлопнулась вновь.
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

Горе, обычное человеческое горе, разом превращающее красавицу в растрёпанное чудовище, а гордых воителей в плачущего ребёнка, было не чуждо и самой Дарайне. Она с сожалением и грустью взирала на попытки разбудить Ралейва, чью жизнь выдавало лишь то, что трупное окоченение не наступило, позволяя хоть как-то взаимодействовать с телом. Так ли это или в голове у ученицы лекаря было что-то ещё, кроме созерцания чужой беды, осталось неизвестным, но она спросила, пока вдова была занята телом:

- Благодарю, Тирион. Это было ожидаемо, но хорошо, что ты подтвердил. А пока скажи, кроме жены и ребёнка у Ралейва ещё есть родня здесь?
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Конечно, все слова Тириона пролетели мимо ушей. Она ничего не слышала, ничего не замечала, ей было все равно, кто там встал на пути и пытается ее утихомирить. Для того, чтобы успокоить обезумевшую женщину, требовалось нечто большее, чем просто голос здравого смысла, но Тириону удалось оторвать ее от тела.

_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)

Репутация

Тирион взглянул на Дарайну, помощь бы ему сейчас не помешала.

- Ей бы успокоительного.

Ответ на ее вопрос заставил ненадолго задуматься. Думать, удерживая обезумевшую женщину, когда у самого лопается кожа на спине не так легко, но все-таки с грехом пополам получалось.

- Если не считать хозяина, который ближе любой родни, то больше никого и не было.

Репутация

Задорные огоньки заблестели в глазах девушки, едва заметные в тусклом свете занимающегося дня, когда кто-то сказал об успокоительном. Зачем ей, Дарайне, давать успокоительное девушке, если эта истерика была лучшей игрой для стороннего? И она, Дарайна, с непроницаемым лицом любого, кто мог бы наблюдать за оплакиванием тела преступника, смотрела, как девушка бьётся в крепких руках воина.

- Успокоительное? Крепче держи её, пока я объясню, что да как. - добавила девушка, холодно смотря на вдову. Она просто подождала, пока девушка выбьется из сил, борясь с желанием дать её то же лекарство, что Ралейву прописал сам Тирион. Наконец, когда она убедилась, что будет услышана, добавила:

- Ралейв перед смертью убил стражника, на глазах у десятка свидетелей, поэтому хоронить его полагается из ареста, куда он попал ещё живым. Стало быть, его похоронами занимается империя и приглашать близких не дОлжно. - голос девушки стал мягче и в нём появилось почти нормальное участие. - Я вижу твоё горе и мне тоже жаль. Поэтому всё, что я могу сделать, это предложить поехать с нами и позволить проститься с ним, по-человечески.

Дара подошла ближе, когда жена Ралейва прислушалась к её словам.

- Ты можешь поехать рядом с ним, но не кричи, хорошо? Криком горю не поможешь, а потерять моё расположение можно. Тирион, помоги извозчику погрузить тело и полезай в телегу тоже. Ты нам пригодишься.
_________________
Мыслители! Мыслите ли? Мысли те ли? Мы слетели?

Репутация

Дарайне удалось обратить на себя внимание Литы, но рассудительные речи не возымели должного воздействия. Знахарке достался горящий, полный ярости взгляд дикого зверя, схваченного за горло петлей на верёвке.

- Оплакать?! Похоронить?! - завизжала она, снова пытаясь вырваться из захвата. Безуспешно, зато с бешеным рвением. Со стороны это выглядело, словно женщина пытается оторвать себе руки. - Ты, брось собакам свое расположение! Наш сын пропал! Мой мальчик! А этот сукин сын просто уехал на свою службу, а теперь ещё и сдох!
_________________
Уничтожение планет не считается хорошим тоном в дипломатических кругах (с)